Обстановка в лондонском клубе фотографов была настолько напряженной, что уважаемые джентльмены даже забыли про послеобеденный чай.
- То есть вы говорите, что она специально смазывает фокус на фотографиях? – лорд Бекет был в яростном недоумении. Редкое состояние для британца, сравнимое только с солью в чае.
- Именно. А знаете, что еще? Она еще не использует копфгалтер! – сэр Пинкертон расхохотался.
Так нарушать законы фотографии в середине 19 века в Англии не осмеливался никто. Кроме одного человека – Джулии Камерон. Домохозяйка из предместья Лондона была поднята на смех коллегами, но совершила революцию в фотоделе, опередив свое время на несколько десятков лет.
Викторианская Англия – это патриархат, женщинам там особо кроме кухни и места-то не было. Так жила и Джулия Маргарет Камерон, дочь чиновника и французской аристократки.
Дети, огород (у них же были огороды?), цветники, книжки – главные занятия женщин тех времен. От такого Джулия полезла на стенку и, возможно, начала бы издавать собственные романы.
Все – и мы говорим не только о жизни домохозяйки, но и о мире фотографии – изменилось в ее день рождения. Дочь Джулии подарила матери фотоаппарат, дабы той было хоть немного повеселее (дарите мамам фотоаппараты, а не подписку на 100 ТВ-каналов).
Тут стоит сказать, что Джулия Камерон выросла не в хмурой Англии, а в яркой Калькутте и с детства любила все красивое (интересно, полюбила бы она «Фиксиков»?). Страсть подпитывалась в Париже, где она жила со своими сестрами у бабушки. Франция воспитает чувство прекрасного даже у самого неотесанного человека, что и говорить о девочках-подростках, воспитанных французской знатной особой.
Фотоаппарат, подаренный ей дочерью, стал именно той возможностью ухватить красивое мгновение и оставить его в веках."Я жаждала остановить всю красоту, которая была передо мной”, – говорила она.
- Мама! А что стало с курятником?
- Теперь там моя мастерская. И, кстати, кладовка для угля – фотолаборатория, поаккуратнее там, милая.
Джулия Камерон вспоминала, что начало ее пути было очень тернистым. “Я начинала, ничего не зная об искусстве”, – говорила она. Свой первый снимок она стерла (как и я стер свой первый снимок). И, кстати, про курятник мы не преувеличили – он, как и кладовка, правда был занят ей под свое новое увлечение.
- Дети, вы должны встать тут! – командовала Джулия из-за фотоаппарата. Уильям, не мни крылья, это для Майкла, он будет купидоном!
Ее дети, соседские дети, прислуга, внуки, муж – все они были моделями Камерон. Она ставила с ними сцены из классической литературы и библейские сюжеты – невиданное для тех времен дело, когда весь сюжет на фото сводился к «я сижу на стуле, у меня есть медаль».
Конечно, работы Камерон были далеки от совершенства в техническом плане. Трещины, пятна – в наше время такое смело можно выкидывать. Но Джулия увидела в этом свой шарм и специально добавляла эффекты на снимки (как в фотошопе сегодня, но лучше).
Среди волны негативных комментариев (прямо как в наше время) у нее находились влиятельные защитники: например, работы оценил Льюис Кэролл. Забавная рекурсия случилась и с прерафаэлитами (это художники, которые стремились отойти от академичности британского искусства). Камерон вдохновлялась их идеями, а они - ее работами.
Если бы у Джулии была машина времени, она была бы в восторге – по мотивам ее творчества великая Энни Лейбовиц сделала в викторианском стиле серию портретов актрисы Джессики Честейн для журнала Vogue.
Несмотря на все препятствия, Камерон стала членом Английского фотографического клуба. Но ей было этого мало и она пошла дальше.
Директор музея Южного Кенсингтона сидел в своем кабинете. Ему только что принесли письмо от фотографа, чьи работы были у всех на слуху. «Я думаю, мои фотографии украсят ваш музей», – писала Камерон директору.
«Фотографии всего-то лет двадцать пять, а она хочет, чтобы я их выставлял рядом с картинами как какие-нибудь метелки. А впрочем, что я теряю?», – думал директор. И в ответном письме вывел: «Да, я согласен, организую вашу выставку».
Директор, сэр Коул Генри, оказался очень дальновидным человеком. Выставка – первая в истории выставка фотографий – имела необычайный успех. В благодарность Камерон неоднократно дарила и (все мы люди) продавала музею свои снимки, и сейчас музей Виктории и Альберта (его новое название) обладает самой большой коллекцией ее фотографий.
Люди и тогда, и сейчас шли посмотреть на необыкновенный стиль снимков Джулии. Посетители почти наверняка говорили:
- Гляди, женщина на фото смотрит в сторону!
- Фокуса совсем нет, это считается хорошей работой?
- Во что они одеты? А, это «Король Лир». Впрочем, выглядит довольно живо, они как будто все еще в движении.
- Гляди, Джордж, какие милые детки на снимках – точно маленькие ангелочки!
Джулия Камерон была на вершине успеха – всего за несколько лет из скучающей домохозяйки она превратилась в фотографа, который снимает иллюстрации к книгам, заставляет чиновника позировать с кочергой, а актрисы театра по одному ее слову позировали несколько часов.
Среди ее портретов – Чарльз Дарвин, Генри Тейлор и Джон Гершель. Она говорила: “Когда такие люди стоят перед моей камерой, я чувствую, что мой долг не только запечатлеть их внешние черты, но и честно передать их внутренний мир”.
«Милая, мне нужно тебе что-то сказать», – муж Джулии, Чарльз, пожилой мужчина с огромной бородой, «Мерлин» с ее фотографий, вошел в комнату. Джулия как раз готовила очередной отпечаток – она самостоятельно освоила сложную технику мокрого коллодиевого процесса. (Все действия, от съемки до проявки, нужно выполнить за 10 минут, пока не высох коллодий – раствор бумаги в серном эфире).
«Мое здоровье уже не то, – продолжал мужчина, – нам стоило бы сменить климат. Давай уедем на Цейлон, там живут двое наших сыновей. Да и ты поснимаешь, там наверняка будет что-то новое для тебя».
Семья собрала вещи. Помимо обычного скарба, с ними поехал фотоаппарат, реактивы, корова и два гроба. Смена сурового английского климата на мягкий цейлонский пошла Чарльзу на пользу.
Поначалу и Джулии все нравилось. “Великолепная красота пейзажа — примитивная простота жителей и очарование климата – все это заставляет меня любить и восхищаться Цейлоном все больше и больше”, – говорила она. Правда, радость ее была недолгой: художественная составляющая понемногу начала уходить, и фотографии уже были ближе к этнографии. Затем начались проблемы. Чистую воду для проявки стало труднее доставать, жаркий климат мешал подъему коллодия с пластины. Такого интереса к фотографии, как в Англии, на Цейлоне не было. В 1879 году, спустя 4 года после переезда, пригодился гроб: Джулия Камерон умерла.
Использованы материалы:
- The Royal Photographic Society Collection
- The National Museum of Photography, Film 8c Television, Bradford, England
- National Portrait Gallery, London
- Metropolitan Museum of Art
- vogue.com
- Victoria and Albert Museum, London
- Julia Margaret Cameron The Complete Photographs by Julian Cox and Colin Ford