Дима устроился под деревом в позе трупа, ну да, а в какой еще позе может лежать труп? На ветку села ворона, нахохлилась и тоже уснула. Наступила ночь, все окончательно затихло.
Вдруг Дима встал, и, не открывая глаза, пошел, как полагается, выставив руки вперед. Варя проснулась не сразу, а только тогда, когда оживший мертвец споткнулся, упал и выбил руку из локтевого сустава.
Варя приземлилась на его плечо и начала каркать ему прямо в ухо, потом стучала в череп так, что от него начал отлетать куски кости; она клевала его в спину, руки и ноги, но Дима никак не просыпался. Он шел вперед, с закрытыми глазами. Тогда варя опустилась на его плечо и просто решила посмотреть, куда заведет её оживший мертвец-лунатик.
Дима шел долго, Варя начинала немного кимарить. Дима под ней исчез, а ворона начала парить в воздухе. Наконец мертвец проснулся, он принюхался и без труда узнал этот запах – запах свежей могилы.
Раздался звук зажигалки, могила озарилась и прямо перед лицо Димы показалось лицо другого мертвеца. Этот мертвец сильно отличался от Димы. На нем почти не было кожи, в кое-каких местах остались фрагменты, волосы выпали, он уже почти стал скелетом.
- А! Скелет! – закричал Дима и начал махать руками.
- Мертвые… - сказал скелет, - мертвые… наконец-то.
Этого скелета звали Иудой, и он всею свою жизнь после смерти провел вот так вот. Он выкапывал могилы и ждал своих собратьев по загробной жизни. Но за все 3 года не встретил никого. Иуда, откуда-то узнал, что свежие могилы манят мертвецов, и вот это оказалось правдой.
- Да, это здорово, вместе веселее! – говорил Дима, - у нас еще Эдди есть!
- Что? с тобой кто-то есть еще? Где? Он тут? – Иуда подскочил и начал выглядывать из ямы.
- Да нет, Эдди, он на кладбище, в склепе, я пытался его вытащить… но ничего не получилось.
- Эдди-Эдди… ладно, нет времен на Эдди! Рассказывай, ты куда?
- О, я в город!
- Мертвячево?
- Нет, в Могилово.
- А… надо запомнить.
- Да, к жене. Я умирал конечно не часто, но что-то мне подсказывает, что я умер не окончательно из-за чего-то. Вот, думаю к жене.
- А, значит она твоя привязка?
- Ну… наверное, - Дима пожал плечами и обнаружил, что у него вывернут сустав. Он взял себя за предплечье, провернул и кость с хрустом вставил её на место.
- А где она живет? Улица, дом? Вот это вот все?
- Улица? Хм… - «зачем ему улица», - подумал Дима, - Ну на Крестовой тринадцать.
- Могилово. Крестовая тринадцать. Могилово. Крестовая тринадцать, - бубнил Иуда.
- Я даже помню её, она такая, такая… красивая? Или я её не помню? Слушай, что-то я её пытаюсь вспомнить и не могу, ха! Наверное, мозг отмирает! Эй, что ты делаешь!?
Кости, в тряпье, - все, что осталось от Иуды, - ловко накинула на Диму веревку и через несколько мгновений он был связан.
- Эй! Эй! Развяжи!
- Прости приятель, правда, прости! Уж очень надо. Ты себе представить не можешь как. У меня уже время подходить, ты видишь меня. Кости, скоро в труху превращусь, а знаешь, что бывает с темы, кто в труху превращается? Они попадают глубже под землю. Так что… прости. Я сделаю твою привязку за тебя и отойду.
Иуда вылез из могил и начал закидывать Диму землей.
- Подожди, подожди! Давай сделаем твою привязку, я помогу!
- Если бы… - Иуда продолжал орудовать лопатой, - когда я умер и ожил, я подумал, что с ней произойдет то же самое, но она не ожила. Поэтому я возьму твою привязку.
Иуда закапал Диму, посмотрел по сторонам и двинулся в сторону дороги, чтобы там найти Могилово. Он всю дорогу, с каждым шагом повторял: «Могилово. Крестовая тринадцать», чтобы не забыть, чтобы точно не забыть.
А Дима лежал связанный под толщей земли и не мог пошевелиться. У Умы Турман было преимущество, она была в гробу и там было место, чтобы двигать пальцами.
Забавно это, - думал Дима, - я вот тут лежу, и расстраиваюсь, а мне же вот тут вот под землей самое и место. Я же умер, я же мертвец! Я же и так умер. Чего я расстраиваюсь… Эдди, что же с ним делать-то? С Эдди? Ведь если Иуда правду сказал, то он все, сгниет. А сам? А я сам? А ведь… эх… дурак. Блин, и что мне тут теперь лежать? Под землей? Что-то страшно, давит, давит.
Она начал кричать и вопить, попытался дергаться, но ничего не получилось, толща земли крепко держала его. Иуда хорошо знал, как забрать себе чужое, чтобы не возникло лишних вопросов.
З.Ы. А вот четвертая честь про Диму.