Как Сергей и обещал, больше он не делал попыток заговорить с Олесей. Ему понадобилось два дня, чтобы закончить работу в коровнике. После этого она больше не видела его. Хотя она каждый день ездила мимо его дома, он ни разу ей не попадался. Олеся чувствовала в сердце ноющую боль. Хотя она сама просила его больше не подходить к ней, но теперь ей казалось, что он забыл её и только она чувствует эту боль. Ей даже хотелось увидеть его, но он больше не приходил в клуб. Ей часто казалось, что она видит его, но каждый раз это оказывался кто-то другой.
Так к концу подошёл сентябрь. Все работы по огороду были закончены. Времени стало больше, от чего дни казались ещё тоскливее. Тоня видела, в каком состоянии пребывает дочь и старалась всячески отвлечь её. Она проклинала этого Сергея за то, что он сделал. Сколько раз она говорила дочери, что он и слезинки её не стоит. Тоня всячески привечала Васю. Казалось она подружилась с ним больше, чем Олеся. Но та почти не обращала на него внимания.
Однажды, за семейным ужином, Иван сообщил, что дочери нужно будет завтра сходить в правление.
- Зачем?
- Завтра сама узнаешь, – держал он интригу.
После утренней дойки Олеся отправилась в контору. Там, за столом секретаря, сидела Лариса. У неё уже был заметен округлившийся живот. Казалось, она намеренно подчеркивала его своей одеждой и частым поглаживанием руками.
- Я к Василию Семёнычу, – без предисловий сообщила она Ларисе.
- Подожди, я узнаю, сможет ли он тебя принять, – произнесла та, выйдя из-за стола, хотя прекрасно знала, что он ни чем не занят.
Она положила руку на живот и прошла в кабинет председателя. Олесе тут же бросилось это в глаза. Она тяжело вздохнула.
Вскоре Лариса вышла и сообщила, что та может пройти в кабинет.
- Здравствуй, Олеся! – тепло поприветствовал её председатель. – Садись.
Она села на предложенный им стул.
- Ну что, пришла пора выполнить мне свое обещание, – начал Василий Семеныч. – Переводим мы тебя в медсестры.
- Как? – удивилась Олеся. Она уже так привыкла к ферме, что и забыла об их уговоре.
- Вот так. Маргарита Тихоновна всё-таки решила уйти на заслуженный отдых. А ты на её место.
- А когда же мне приступать к новой работе?
- Думаю, что на следующей неделе.
- А как же коровник? Кто теперь за меня будет работать или девчатам моих коров отдадут? – беспокоилась Олеся.
- Вижу, вижу, что прикипела ты к этой работе. Молодец! На твое место уже есть человек. Так что в пятницу передашь свои дела и с понедельника начнёшь работать в больнице. Там тебя уже ждут.
Не видя на лице девушки радости, председатель обеспокоился.
- Или ты уже не хочешь работать медсестрой?
Олеся выдавила из себя улыбку.
- Ну что вы, конечно хочу. Просто как-то неожиданно это.
- Ну тогда иди переоформляйся.
Олеся встала и попрощавшись, вышла. Зайдя в отдел кадров, она переоформилась из доярок в медицинский персонал.
Тониной радости не было предела. Наконец она дождалась, когда дочь будет работать по специальности. Она тут же села писать об этом письмо своим родителям. Олеся же ощущала некоторую грусть. Ей было жалко покидать Веру, девчат, Елену Ивановну и даже коров. Они были её питомцами. А ещё, она больше не будет ездить мимо дома деда Терентия.
Вечером Олеся сообщила подруге, что переходит работать в больницу. Вера сказала, что хотя ей будет не хватать такого хорошего коллегу, но она очень за неё рада.
В пятницу приходила новая доярка. Олеся всё ей рассказала и показала. С грустью покидала она это место.
В больнице Олесю встретили как самого долгожданного работника. Татьяна Владимировна очень надеялась на молодую медсестру. Олесе тут же определили обязанности. Утром с восьми до десяти часов она должна была ставить уколы и капельницы больным, а затем сидеть вместе с доктором на приеме и выписывать рецепты. После трёх, она должна была навещать больных на дому и ставить им назначенные уколы.
Первые дни, из-за волнения, Олесе даже стало казаться, что работа в коровнике была значительно легче. Но не прошло и двух недель, как она обрела уверенность и работа пошла своим чередом. Иногда, она уже в три часа была дома, так как ни кому не были назначены уколы. Тоня не могла нарадоваться на дочку. Ей даже казалось, что та стала меньше грустить. И от части это было правдой. Олеся с головой погрузилась в работу. Она взяла разные справочники, энциклопедии и тому подобные книги для изучения. Ей хотелось разбираться в болезнях и способах лечения.
Олеся сидела за своим столом и выписывала рецепт. Татьяна Владимировна делала запись в медицинской карточке. В дверь постучали и она тут же открылась. Олеся подняла голову и замерла. В дверях стоял Сергей.
- Здравствуйте, - произнес он и вошел в кабинет.
Олеся вновь склонилась над рецептом. Она старалась унять дрожь в руках. Сердце бешено колотилось, а щеки предательски горели. Он сел на стул возле докторского стола.
- Сергей, что у тебя? – обратилась к нему доктор.
Но не успел он и рта раскрыть, как в дверях появилась акушерка.
- Татьяна Владимировна, можно вас? Это срочно.
Та быстро встала из-за стола и направилась к выходу.
- Подожди меня, я сейчас, – сказала она.
Молодые люди остались одни в кабинете. Олеся делала вид, что очень занята. Она могла видеть его лишь краем глаза. Он сидел не шелохнувшись. Так прошло минут пять. Наконец она решилась взглянуть на него. Чуть приподняв голову, она тут же встретилась с его пристальным взглядом. Он как будто этого и ждал. Сергей вскочил с места и сделал к ней шаг. Олеся тут же отреагировала и быстро встав, выставила перед собой руки со словами.
- Не смей!
Сергей замер на месте. Его взгляд говорил громче слов. В это время отворилась дверь и в кабинет вошла Татьяна Владимировна. Она опешила, увидев молодых людей стоящих друг на против друга.
- Что-то случилось? – взволнованно произнесла она.
- Нет, ничего, - тут же ответили они и снова уселись на свои места.
Татьяна Владимировна перевела взгляд с одного на другого, стараясь понять, что же всё таки тут произошло. Но так ничего и не поняла.
- Ну, рассказывай, на что жалуешься? – задала она привычный вопрос.
- Со мной всё в порядке. Я по-поводу Лукьянова Терентия пришел. Опять плохо деду. Еле ходит. Почти всю неделю от боли не спит.
Татьяна Владимировна внимательно слушала.
- Что ж, надо будет зайти к нему, - она заглянула в тетрадь. – Завтра к девяти пусть меня ждёт.
Сергей встал со стула. Олеся сидела не поднимая головы. Он бросил на неё взгляд и попрощавшись вышел. Олеся почувствовала, как спало напряжение, хотя сердце по-прежнему колотилось. Сколько раз она представляла, как нечаянно они увидятся, но когда это произошло, она совершенно не была к этому готова. За то время, что она успела разглядеть его, ей показалось, что он как-то осунулся, похудел. Вспоминал ли он её? Она часто вспоминала, особенно тот поцелуй. Ей хотелось, чтобы его губы снова касались её, но каждый раз она запрещала себе об этом мечтать. Ей казалось, когда Лариса родит, то он вернётся к ней и они снова станут одной семьёй. Олесе не хотелось вставать между ними, особенно из-за ребенка.
Вернувшись с утреннего обхода, Татьяна Владимировна сообщила, что Олесе будет необходимо посещать деда. Она прописала ему уколы. Олеся не знала радоваться ей или плакать. Как же ей хотелось увидеть Терентия, снова оказаться в его доме. Но в тоже время там будет Сергей. Будет тяжело его видеть и знать, что они не могут быть вместе. Уже сегодня ей предстоит отправиться к нему. Весь день она никак не могла выбросить это из головы. Возможно, что Сергей будет ещё на работе и она так с ним и не встретится.
Наконец, прием больных был окончен. Олеся взяла всё необходимое для уколов и сев на велосипед, отправилась в путь. Дни стояли тёплые, бабье лето. Вот уже показался до боли знакомый дом. Вдалеке виднелась ферма. Олеся почувствовала, как сердце защемило. Много воспоминаний связывало её с этими местами.
Олеся закатила велосипед во двор и вошла в дом. Она с волнением открыла дверь.
- Можно? – как обычно крикнула она с порога.
- Неужели это мой личный врач пришёл? - обрадовался дед.
Олеся зашла в комнату и встала напротив него. Как же она соскучилась по старику. Она наклонилась и обняла его. Он от радости закряхтел.
- Ну всё, теперь можно и уколы не ставить, – сказал Терентий. – У меня как-будто болеть перестало.
Олеся заулыбалась. Как же ей этого не хватало.
- А всё-таки придется поставить.
Она разделась, достала свёртки и ушла мыть руки, заодно поставив на плиту кастрюлю с водой. Вернувшись, она всё приготовила и наполнила два шприца лекарствами.
- Опять два укола? – со знанием дела, произнес старик.
- Угу, – подтвердила она.
Дед перевернулся на живот, в ожидании процедуры. Олеся поставила уколы и ушла на кухню. Она положила шприцы в кипящую воду и вернулась к деду. Олеся села за стол и осмотрела комнату. На серванте стоял радиоприемник. Она вспомнила, как пришла сюда первый раз. Сергей сидел как раз на этом месте и ремонтировал приёмник. Тогда она жутко его боялась, он ей казался злым и грубым. Она тогда даже представить себе не могла, что полюбит его.
- Сергей-то на работе? – как бы между прочим спросила она.
- Да.
- А где он сейчас работает?
- На МТС. Там крыша вся прохудилась. Хорошо, что погода хорошая стоит, всё легче работать, - вдруг, Терентий как-то погрустнел. - Олесь, ты - человек учёный, скажи, может придумали уже таблетки от тоски.
Олеся удивилась вопросу.
- Дедушка, вам совсем плохо?
- Да не мне. На Серёжу совсем страшно смотреть. Ходит, как в воду опущенный, ест плохо, спит плохо. Вот бы дать ему такую таблетку.
Олеся почувствовала, как сжалось сердце. Значит не она одна страдала.
- Боюсь, что нет такого лекарства. А он не рассказывал, что случилось? – решилась спросить она.
Дед задумался.
- Нет. Но по-моему он от любви страдает. Как Лариса вернулась, так он опять грустный ходит.
Олеся помрачнела. И с чего это она взяла, что он страдает из-за неё? Может всему причина Лариса? Она ведь совершенно ничего о них не знает после той встречи. Чтобы Терентий не заметил перемену в её настроении, она ушла кухню. Вытащив шприцы и иголки, она положила их на приготовленную ткань.
- Дедушка, я там на столе шприцы оставила, Сергей придет, пусть уберет их, а я пойду.
Она поцеловала деда в щеку и вышла на улицу. Как же ныло сердце!
Мои книги: