...Когда я был маленький, а бабуля моя жила в этом огромном доме на «Войковской», ну знаете, наверно, «положенный покоем», ажно о двадцати подъездах, угол Ленинградского шоссе и улицы Космодемьянских...
И очень уж мне нравилось бывать в бабушкиной коммуналке, очень много в ней находилось всяких интересных вещей, предметов и явлений. И лучше всего был «чисельник», имелось у отрывного календаря одно очень восхитительное, почти волшебное свойство (вообще говоря, многие филологи утверждают, что правильно произносить «численник», но бабуля говорила именно «чисельник», ну или я так всегда слышал, так что и называть его буду именно так). Но и помимо чисельника имелось много чего.
Мама Таня иногда смеялась, «Ну что интересного может быть в коммуналке, это всё потому, что ты уже в отдельной квартире родился! А родился бы как я, на 4-ой Тверской-Ямской, да пожил бы маленько в этом бедламе, так призадумался бы... Деду-то твоему – вот ему хорошо было, да, собутыльника искать не надо, в дверь Кузьмичу постучал, и вперед, вот и нет давно ни деда, ни Кузьмича, небось, в царствии небесном сейчас тоже вместе сидят, задушевные беседы свои ведут...»
Ну во-первых, коммуналка уже начинается отлично! С огромной такой двери, старинной. И замок в ней тоже – небось, как в 1940 году врезали, так и не меняли. Соответственно и ключ: не современный, маленький, а почти как Золотой ключик из кино, только именно Ключ, а не ключик. Когда бабушка доверяет тебе отпереть им дверь – прям как будто в башню какую старинную заходишь! Тем более, в коридоре всегда полумрак таинственный...
А полумрак потому, что коридор большой, даже – Огромный. У нас-то квартира хоть и отдельная, да коридор маленький, двое войдут – уже тесно. И светло, потому что из комнат свет долетает. А в коммуналке двери в комнаты закрыты, и «свет» не жгут попусту никогда. А еще коридор не просто большой – он изогнутый. То есть, налево бабушкина комната, направо комната «Лялина», там еще дальше справа «Надькина», а потом поворот налево на 90 градусов, и еще двери в «ванну» и «уборную», упаси господь назвать ее «туалетом». Туалет на улице, общественный или за деревом, а в старом московском доме – Уборная, почти Её Величество.
И – опять дверь в бабушкину комнату, вторая! В нашей, «Катиной» комнате две двери, можно войти в одну, а выйти через другую, геометрический факт, который неизменно приводил меня в полный восторг. Это же какие возможности для разных игр и занятий! Например, дома катать машинку ты можешь только по периметру комнаты, ну можно выехать в коридор и доехать до кухни, и всё. А тут – целый дорожный маршрут, целое приключение. Или в прятки. Или в салочки. Или в войнушку. Жаль, конечно, что на «Войковской» у меня нет друзей, все друзья на Водном, по месту прописки. Но ведь я подрасту, и здесь будут друзья, и придут в гости – ух, в войнушку мы устроим! Поверьте, даже самая отдельная квартира не даст таких возможностей, как комната в коммуналке с двумя дверями! («с дверьми», так сказала бы бабушка, даже еще точнее – «с дьверьми», так принято в старом московском доме, еще, например, «четьверьг» и «Сьвета»).
Но в комнату войдем чуть позже, сначала – Запах! Шкафа в коридоре нет, но есть типа вешалки, где за «занавесью» висят «старые польта», бабушки и Ляли, и еще там «от моли». Ну, сколько наши бабушки «польт» могли скопить за свою жизнь, да по одному, но Запах! Мне лично он очень нравился. Взрослым нет, а мне да. На него еще надо было корки апельсиновые сдавать, периодически в старом московском доме считалось, что они тоже помогают «от моли».
А еще в первой части коридора – Телефон, Счётчики и Пробки! Нет, я знаю, что в детстве всё кажется больше, чем потом, но они и правда были большие! Телефон – трубку не подымешь, и круглый такой, как в кинофильмах старых, еще когда барышню надо было сперва вызывать. Счётчики у каждой комнаты, и крутятся так солидно, будто состав груженый в гору едет. У нас в отдельной квартире – счетчик маленький, и какой-то суетливый, а тут – всё серьезно. Ну и Пробки: уж их если «вышибает», то уж вышибает будьте любезны как, стены трясутся, когда вышибает!
Ванна. «Ванная» это для понаехавших, здесь Ванна. Да она больше, чем «маленькая» комната у нас на Водном! И непосредственно ванна – тоже такая, что кораблики в ней пускать, когда разрешают – это можно целое сражение морское устроить! С бурей и штормом! Наливать, конечно, долго для этого, но вода тогда, к счастью, по фиксированному тарифу оплачивалась, а не по кубометрам.
Кухня! Плита общая, но зато столы – у каждого свой. Вот где в прятки-то развернуться можно будет! Ну и как царица – мойка в углу. Мойка. Так её и называют, со всеми респектами и уважением.
...Я тогда как раз научился читать, и бабушка торжественно по такому случаю вручила мне книжку, Бонч-Бруевича, скорее всего, в общем, про революционеров. И вот я такой умный, читаю сижу: «Отважные революционеры назначили тайную встречу между Мойкой и Фонтанкой...»
Что такое Фонтанка я еще не знаю, но предполагаю, что это типа фонтанчика с питьевой водой, как стоят непосредственно на нашем Водном стадионе, на самом стадионе. А вот насчет Мойки сомнений нет: это типа нашей Мойки, да, отличное место чтобы укрыться!
И бабушка такая заходит на кухню, всплескивает руками: «Миша! Ты что забился под Мойку?»
Тссс, бабушка, не спугни. Это внучик твой, взяв любимый железный пестик с пистонами, играет в революционеров и, заняв стратегически выгодную позицию между Фонтанкой и Мойкой, готовится отстреливаться от царских сатрапов...
«Таня, температуру ему вечером померь, по-моему, он горячий. Не знаю, но под Мойку залез и отстреливается...» - это, значит, бабушка маме по Телефону...
Да, а вы говорите – «обычная московская коммуналка». Вон сколько всего, и это при том, что мы еще в собственно комнату не вошли, и уж тем более не добрались до Чисельника!
В следующий раз – обязательно доберемся.