Моя первая писанина началась в 7 лет. Собственно, когда я пошла в первый класс и освоила письмо. Мне повезло: у меня врожденная грамотность. Это когда пишешь без ошибок сразу со всеми знаками препинания, без дополнительных проверок слов и предложений. (Сейчас я даже больше делаю ошибок, когда перечитываю написанное, но это от скорости и нехватки времени, мне кажется).
А в школе я никогда ничего не исправляла в своих сочинениях.
Кожаный дневник
Писать я начала, когда мне подарили старый ежедневник. Ну, то есть как старый. Просто год уже прошел, а его никто не использовал. Но каким он был, этот ежедневник!!! Кожаный мягкий переплет, лощеные страницы, перфорация для переворачивания страниц, закладки, календари разного вида, карты, коды телефонов, одним словом - фирма.
Да что там, я такой роскоши вообще никогда не видела в своей жизни!
Этот кожаный ежедневник мне подарила мамина тетя, она была очень состоятельной женщиной (по тем временам), ибо работала в нефтяной компании бухгалтером. Но за жизнь себе денег не скопила, пенсия внезапно оказалась маленькой, так что после выхода на заслуженный отдых списанных кожаных ежедневников с работы я от нее, конечно же, больше не получала)))
Я начала писать.
Я писала дневник. Писала то, что видела вокруг себя, описывала свои ощущения. Мне было не с кем поговорить: моя младшая сестра была еще слишком маленькой, чтобы нормально играть в куклы вместе, а родители постоянно были заняты или брали меня с собой на фазенду или в огород.
Как только у меня выдавалась свободная минута, я сразу доставала мой кожаный дневник - и писала-писала-писала.
Я писала свои мысли, рассуждения, стихи. Один стишок даже оценил папа, который ходил потом и всем показывал, что, мол, вот смотрите, дочка написала.
Я полюбила писать... Именно писать то, что хочу, о чем думаю в данный момент, что лежит на душе. Когда задавали соченения в школе, мне их всегда корректировала маман, убирая из них все связки и вводные слова: ей они казались лишними.
А однажды маман положили в больницу с младшей сестрой, и я учила уроки сама, без проверки. И вот нам задали сочинение.
"Как же я напишу хорошо его сама, без проверки мамы??" - испугалась я.
Какого же было мое удивление, когда моя учительница русского и литературы, которая славилась репутацией очень требовательной и строгой, после прочтения мной своего опуса на весь класс вслух сказала:
"Хорошо!"
Я чуть до потолка не подпрыгнула прямо там в классе.
Может, там и не было так уж хорошо!!! Но хотя бы хоть кто-то сказал мне что-то хорошее про мой текст, хоть кто-то дал шанс, что Я МОГУ, могу и САМА, без редактуры маман.
По-моему, для этого и нужны учителя, в этом и есть настоящая педагогика, когда учитель может поддержать.
Тем сочинением я очень гордилась. С таким усердием, помню, переписывала его на чистовик, выводила каждую буковку. Уж очень мне хотелось, чтобы оно было идеальным во всех смыслах. Ну, раз учительница сказала: "Хорошо!", как же иначе?
Я продолжала писать дневник.
Однажды он пострадал.
Моя младшая сестра внезапно взяла ручку с синей пастой, и как это обычно делают дети, разрисовала кожаную коричневую обложку моего дневника.
Надо ли говорить, СКОЛЬКО слез я пролила!!! Я ходила по квартире с этим дневником и плакала, мол, как же теперь, ведь второго такого не будет.
Мама принесли бутылек спирта, достала мне кусок ваты и сказала: "На протри, и синяя паста сойдет".
Я обрадовалась! Дневник спасен!
Но когда начала удалять синюю пасту канцелярской ручки, вместе с нею ушла и вся коричневая окраска этого дневника...
Кожаный переплет остался. Но он уже не был таким волшебным, мягким, гладким. Весь глянец ушел вместе с синей пастой, а осталось у меня лишь толстая тетрадь, повидавшая виды.
В общем, результат мне не понравился, я выбросила вату, отдала маме спирт - и пошла рыдать с дневником дальше.
С тех пор я надела на дневник обложку и не снимала ее никогда. А также запрятала его высоко-высоко, чтобы младшая не дотянулась.
Теперь я каждый раз расстраивалась, когда снова садилась писать дневник, ведь он уже не был таким новым, гладким и мягким. Но все равно он оставался моей отдушиной на долгие годы...
В периоды самых разных волнений своего детства, отрочества и юности я садилась писать.
Время неслось незаметно быстро, когда я писала. Я жила в момент, когда писала. Я чувствовала, что жива. Я оживала.
После ругани мамы как обычно за то, что я не помыла полы, после раздолбОна от отца за то, что я не попылесосила, после неприятностей в школе, в периоды своих школьных влюбленностей - каждый раз я писала дневник.
Я пряталась от родителей, закрывалась в комнате или садилась за диван, где, как мне казалось, они не видят, что я делаю.
Мне не хотелось, чтобы кто-то знал о дневнике и, уж тем более, прочел его. (Надеюсь, что никто этого не сделал, когда я уехала учиться и забрала кожаную тетрадь только спустя несколько лет).
Плюс родители всегда считали, что я страдаю ерундой во все другое время, если не делаю уроки, уборку или нахожусь в огороде. Они догадывались про мой дневник. Но я его тщательно прятала, чтобы никто не нашел. Да его особо никто не искал, никому не было дела: ну, что там может написать тупенькая Юля? Папа даже как-то смеялся надо мной, мол, что я пишу про мальчиков, кто мне нравится, а кто нет. Так обидно было. Зачем так было делать? Не понимаю...
Ну, может, и да, пишу про мальчиков, пишу про девочек, кто нравится, кто не нравится. И что такого???
Мне не хотелось поддерживать правоту взрослых в том, что иногда я действительно не учила уроки, не мыла полы и не горбатилась в огороде, а, представьте, записывала свои мысли и вообще - просто делала то, что хотела. Ого, вот это роскошь!
Каждый раз после очередного писательского выброса, мне снова хотелось улыбаться, выйти в комнату ко всем, посмотреть телевизор с родителями.
Мой дневник был моим единственным молчаливым другом за все время школы, кто мог бы меня выслушать и не ругать.
Однажды дневник закончился.
Я дописала его в начале 10-ого класса после того, как умер отец и что-то изменилось. Может, я резко повзрослела, или потерялась.
Впереди были 2 года подготовки к выпускным экзаменам в школе и поступлению в универ. Я иногда открывала дневник, перечитывала его. Но новые мысли не записывала: в той тетради уже не было свободных страниц, а начинать новую - у меня не было сил. Да и такого красивого блокнота мне было уже не найти!))))
Привычка писать и записывать сохранилась на долгие годы
За время ведения дневника, я привыкла писать и записывать. Я, бумага и ручка - стали моими неразлучными друзьями.
С тех самых времен дневника я всегда имею блокнот, который исписываю от корки до корки, знаю, ЧТО именно записано в каком блокноте. Каждый раз, когда я куда-то или кому-то звоню - в банк, налоговую, ФСС (вот недавно звонила), я сразу автоматически беру блокнот и ручку и конспектирую разговор, даже если никакой новой информации под запись) не прозвучало (номер телефона, например).
Помню эту мою привычку высоко оценили немцы, когда я пришла к ним работать. Я всегда на все совещания приходила с блокнотом и ручкой и делала конспект. Больше так никто не делал. Даже если кто-то из коллег приносил с собой бумагу и ручку, то писал там пару строк, какие-то задачи.
Мой же мозг буквально не может иначе усваивать информацию, если я ее параллельно не записываю.
С появлением ноутбука в моей жизни и нескольких высших учебных заведений, я освоил и даже признала электронный дневник: теперь все свои мысли, я храню в компьютере, число бумажных блоконотов сильно уменьшилось, но привычка записывать - осталась.
Учусь я только, если пишу. Если я читаю какую-то книжку в Литрес, я копирую цитаты оттуда и сохраняю в отдельный вордовский файл, именованный названием той книги, что читаю в данный момент и откуда собираю цитаты. Потом эти цитаты перечитываю.
Мои первые блоги в соцсетях и ЖЖ, где можно писать, чтобы тебя читали
В студенчестве я впервые задумалась о блоге. У меня появилась мечта - писать блог. Я что-то писала вконтакте на стене, когда они сделали ее в формате блога. Я писала ЖЖ @jockund_eker. Я продолжала писать электронный дневник в вордовском документе. Я даже сверстала сама себе какой-то блог на wordpress.
Но эти все записи так и оставались буквально личным дневником: их почти никто не читал, только пару-тройку друзей, кто меня знал. Еще горстка поэтов, кто узнал меня по поэтической жизни. А мне так хотелось, чтобы был выстрел, чтобы собралась аудитория. Естественно, денег на раскрутку блога у меня никогда не было. Инстаграм, телеграм-каналы я пишу, но там тоже маленькая аудитория.
Я пыталась быть поэтом, журналистом, копирайтером
Я писала стихи в детстве. Потом была занята с учебой, потом закрутило студенчество, тоже не было времени. А когда я закончила все свои вузы и потупила на работу, где платили 20 тысяч и можно было ничего не делать, я опять начала писать стихи, тексты, дневники.
Я впервые задумалась о профессии, связанной с писательством. А не стать ли мне журналистом? А не поступить ли мне в Союз писателей? А не начать ли мне декламировать стихи под музыку?
В 2018-ом году у меня был небольшой перерыв в основной работе в финансах и айти.
Я немного поработала на радио (делала выпуски новостей), писала тексты на заказ, пыталась быть журналистом, который берет интервью, делала несколько радиосюжетов. Но везде я сталкивалась с тем, что журналистика - это жесточайший мир, где правила существования еще жестче, чем в бизнесе, а люди - ещё более необязательные. Плюс там нет денег, а у меня ипотека.
Я не выдержала. Я оказалась слишком чувствительной для мира журналистики.
Я работала в маркетинге, писала тексты к вебинарам, анонсы для мероприятий, делала емейл-рассылку о наших IT-продуктах.
На работе, связанной с текстами, я очень быстро поняла, как это тяжело, доказывать, что твой текст - неплох. Меня постоянно кто-то правил, переписывал абзацы, делал исправления. Однажды столько правок внесли, что я вообще не узнала свой почерк.
Работая с текстом, я всегда чувствовала и сейчас чувствую себя дилетантом. (Конечно, ведь у меня же нет высшего образования в этой сфере). В бизнесе тексты используют с целью продажи продукта, а значит, все свои чувства и мысли надо задвинуть куда подальше и работать копирайтером.
Для меня текст - это что-то нетронутое, неразрушенное вузами, людьми, наставниками, нравоучениями и правилами, КАК правильно. Текст для меня - это какая-то внутренняя речь, головоломка мыслей, которая возникает сама по себе и которую никак не остановить, не заткнуть.
Так вот затыкать этот струящийся поток сознания мне не хочется. А заработать денег я всегда смогу и знаю, как: финансы, тестирование ПО, да мало ли возможностей.
В общем, по поводу работы с текстами я сделала вывод: свой писательский голос я никому не дам заглушить. А заработать денег я всегда смогу.
В общем, мечта быть читаемой остается мечтой.
Быть может, однажды я начну писать книгу про людей, про жизнь и события? Быть может, нет.
Быть может, однажды я стану широкочитаемой писательницей чьи романы стоят на полках супермаркетов типа "ОКЕЙ" или "Перекрестка"? Быть может, нет.
Быть может, я наконец поверю в то, что писать - это НЕ ерунда, как говорили мои родители мне все детство. Что писательство - это тоже достойное занятие, труд, не меньший, чем физическая работа в огороде или на стройке. Быть может, - так и продолжу работать в тестировании ПО и финансах.
В любом случае, привычка и запах текста всегда со мной.
А что стало с тем кожаным дневником?
Что стало с кожаным дневником? Рассказываю.
Свой кожаный, дорогой моему сердцу дневник я забрала из дому... Мне привезла его сестра. Я открыла те исписанные страницы детским почерком - и тихо заплакала.
Я пыталась читать написанное, но это было очень тяжело. Слезы катились градом, я не могла смотреть на эти милые текстики и осознавать, что их писала я...
Я видела перед собой ту одинокую, грустную, маленькую девочку, ребенка, которого никто ни в чем не поддерживал и о котором никто ничего не знал; но на которого внезапно взрослые свесили непосильный груз ответственности, заставив миновать детство.
Мои родители часто называли меня лентяйкой и эгоисткой. Дальние родственники со стороны маман считали нашу семью какими-то отстоями (искренне не понимаю, зачем она с ними общается. Да и отец тоже не мог твёрдо сказать, чтобы ноги их тут не было. Наверное, любил маман, терпел ради неё). В школе трепали нервы учителя, ставя, порой, двойку за одну ошибку, а я все слушала это и слушала.
Жила и жила. И не знала, как можно иначе.
"Не всегда истина то, чему тебя научили: можно и по-другому" (с)
Кожаный дневник я уничтожила.
Так совпало, что я как раз начинала немного взрослеть, мне было года 23-24, я уже не боялась смотреть по сторонам, начинала видеть взаимосвязи событий, их причины и отголоски, училась видеть мотивы людей и различать их корысть.
Мне становилось все более понятно, в каком состоянии та бедная одинокая девочка писала свой дневник. Он был ее спасением, ее кислородом.
Я часто болела в детстве (чем вызывала еще бОльший гнев маман), и, мне кажется, если бы не дневник - я бы не выжила и сгорела в собственных мыслях...
Я бережно запаковала дневник в два пакета и опустила в мусорный контейнер.
Дневника больше нет.
Зато есть я, живая и 30-летняя. Надо ли пояснять, кто стал моим настоящим родителем?