Всякое в жизни бывает. И такая потеря, как семь голубых елей, украденных странным вором, кажется тебе сущим пустяком. Так-то оно так, но как вспомнишь ты, как их сам их у дороги покупал или же рискуя честью десантника выкапывал в городском питомнике, сразу сохнет во рту и вместе с комом к горлу к голове подкатывает жар.
Потом посадка на даче - удобрение, возня с лопатой, укол сучком. Воспаление, перевязка в амбулатории при городской поликлинике и мазь Вишневского.
Целая жизнь с этими елями голубыми…
Вспоминается, что вот они двухлетки, вот четырёх. Пушистенькие. Скоро от соседей укроют. Вот, уже по пояс. Почти по грудь - ходит наш подполковник запаса по даче своей, сквозь ёлки поглядывает.
Уж октябрь настал - излюбленное время дачного вора. Непременно нужно украсть. И как полагается испортить имущество и настроение городскому обывателю.
Да, кто же его знает, каков он, вор, и на чем приехал? Но воспаленный рассудок, увидев масштабы ущерба, рисует образ подлеца: худое лицо с надбровными дугами, по наркоманский отвисшая нижняя губа, оголившая ненажорливую пасть.
Это, конечно, мои чувства. Оценка моего ущерба. Но как жаль соседа. Ах! Ему, подполковнику десантных войск, не пережить потери голубых елей…
На осиротевшем дворике дачи следы преступления: разбросанный инвентарь, доски, лестница, по которой воры лезли обратно, через забор. Вдоль забора зияют ямки от вырытых ёлок.
Хозяин взъерошенной грабителем дачи пропал на неделю.
По прошествии недели, приезжаем на дачи. Вечереет. На ветру чуть лоснится соседский флаг ВДВ потрепанный природной стихией.
Звук мотора. Фары. Сумки, пакеты, жена с пустым ведром.
Приехал десантник. Заблестела лысая голова. Уже и дрова наколоты и баня дымит… и мимо пропажи раза два ходил, не увидел.
Муж кричит: «Здорова, сосед!»
«Здорово!» – слышно в ответ.
- Ёлки голубые у тебя пропали! - мы ему.
- Где? – он нам в ответ…
Жена его в слезы: «Ах, ужас какой»
Сосед жене: «ну их, ёлки эти, чьёрт с ними. Я и не заметил».