Или особенности архитектуры горной Ингушети
Если на русском Севере гордятся деревянным зодчеством и строительством без гвоздей, то гостей Ингушетии – всегда поражаем архитектура без фундамента. Стройные каменные башни словно стражи охраняют путь через Джейрахский район. И кажется не страшны им ни землетрясения, ни ветра, ни вражеские пули. И даже время не властно над этими циклопическими сооружениями. Вот ингушские СНИПы средневековья:
Главная задача – найти подходящее место. Идешь по горам, да скалам, видишь хороший участок – налил молока и лег спать. Если к утру молоко не впиталось – значит почва плотная – можно строить. Это конечно легенда, но в какой легенде нет доли правды!? Для строительства выбирали даже труднодоступные скалы, аккуратно надстраивая стены – словно продолжение горы.
Мастер строил башню изнутри. Раствор был известковый, в него добавляли песок, доломит. Некоторые историки уверяют, что весь секрет прочности – в добавлении сырых яиц и сыворотки. Интересно, это ж сколько яиц надо разбить, чтобы башню построить?
Самое сложно – подобрать камни. Средневековая игра в тетрис. Вот только материалы приходилось на себе поднимать в горы, собирая по всей округе. Обтесанные речные камни не подходили из-за своей неустойчивости. Плитняк – слишком хрупкий. А на обработку не было времени. Ведь на постройку давался ровно год.
Если за год построить башню не получалось - род считался слабым, а недостроенную башню разбирали. Поэтому нередко, мастеру помогали члены тейпа – выполняли разную работу. Строили, что называется, всей семьей и старались заранее подготовить все материалы – каменные блоки, бревна и глину. Есть даже поверье, что лучшим подарком для ингушской семьи считался большой, ровный и плотный камень.
У ингушских архитекторов было и свое золотое сечение. Башня считалась изящной, если высота длиннее чем ширина основания в 5 раз. От основания идет сужение. Наклон стен достигает 14 градусов.
Вход всегда располагался на уровне второго этажа – защита от врагов. Вместо лестниц – использовали бревна c засечками. В случае нападения – такое бревно можно было легко затащить внутрь башни.
Перекрытия были деревянными, как и лестницы. Но в высоких боевых башнях дополнительно делали каменные своды – примерно между вторым и третьим этажами. Конусообразный потолок выполнял сразу две функции. Первая – повышалась сейсмоустойчивость конструкции, которая, я напомню, стояла на земле без фундамента. Вторая – защита от пожара на нижних этажах.
На верхнем этаже мастер делал четыре окна – по одному в каждой стене. Здесь располагался дозорный пункт и склад боеприпасов. Через проемы в стенах защитники скидывали полуторакилограммовые валуны на захватчиков. От стрел стражей башен укрывали машикули, навесные бойницы.
Изначально крыши были плоские, с бойницами в человеческий рост. Как например в самом известном комплексе «Вовнушки». Позже крыши стали делать практичнее – пирамидальной формы. А вместо черепицы использовали сланцевые плиты, по которым вода плавно перетекала вниз. На самом верху башни можно увидеть циогал – камень в форме шпиля. Мастер устанавливал его в самый последний момент – как символ завершения строительства. Если башня разрушалась, то винили не строителя, а род, который якобы пожалел денег, поскупился и предоставил некачественные материалы.
Родовые башни для вайнахов – «символ духа», писал ингушский поэт Ахмет Хамхоев. Возможно именно поэтому представители тейпов и в наши дни продолжают ухаживать за своими башнями, за своими духовными центрами. Жаль, что восстанавливают только стены. Хотелось бы увидеть и внутреннее убранство ингушской башни, например 16 века.
