Небо над ночным озером раскинулось темным балдахином. Вблизи оно собиралось серым куполом, увлекая за собой мрачные облака, вдали же укутывало водную гладь невесомым дымчатым покрывалом.
Островки с редкими соснами и березняком влажно смотрели на своих водных двойников. Огни прибрежных поселков служили маяками для взоров ночных мечтателей, бродящих по опустелому пляжу.
Вода жила своей собственной, отдельной от людей, жизнью. То и дело раздавались легкие всплески то ли упругих рыбьих плавников, то ли примолкнувших чаек, то ли бочки-бакены, служа преградой на пути водных струй, заставляли их ворчать, недовольно поджимая при этом мокрые водянистые губы.
Темнота одерживала победу над усталой базой.
Угомонились, наконец, и новенькие – четверо мальчишек, с квадратными глазами бегающие между засыпающих домиков с сонно опущенными занавесками. Вырвавшиеся на свободу из пыльной городской суетливости, пацаны орали теми дикими голосами, от которых в доисторические времена стыла кровь в жилах вражеских племен.
Капитанская фуражка на голове одного из них, как видно, предводителя этой оголтелой стайки, белела на фоне черного пляжа. На голове второго вождя краснокожих был закреплен туристический фонарик, который неоново светил мерцающим маленьким огоньком.
Спать не хотелось. Только-только осталась одна, только перемыла всю посуду пахнущей озером водой в умывальне. Цыкнула с деланной строгостью на мальчишек, которые тут же вынырнули где-то в другом закоулке базы, в ночи видевшейся им загадочным лабиринтом. Вынырнули и, попав в лапы развеселых от выпивки и общения родителей, исчезли в укромных недрах деревянных щитовых домиков, возле которых то накатывались, то затихали волны разгоряченного хохота и скабрезных шуточек.
Постеленное на щелястый лежак одеяло в бело-зеленую клетку защищало от ночной сырости. Хотелось закутаться и замереть в пляжной тишине, на границе полночной темени и яркого белого круга от прожектора.
Я только-только углубилась в свои мысли, так отличающиеся от мыслей городских, как тут же под чьими-то ногами покорно прохрустел песок и зашуршала трава. Лица было не различить от бьющего в глаза наглого света. Запах сигаретного дыма и голос подошедшего выдал коменданта базы. Ему хотелось пообщаться, пожаловаться и похохотать. Он с удовольствием делился нежданной местной экзотикой, подливал ее щедрой хозяйской рукой.
Оказалось — вдоль берега носятся летучие мыши. Это их хищные тельца взблескивают над водой в трепещущем шуме ловких перепончатых крыльев. Выяснилось, что водятся здесь лисы, и когда им голодно надвигающейся зимой, они, бывает, тащат к себе в норы потерянных расслабленными отпускниками одичавших оборванных котов.
Голос коменданта хриплый и дружелюбный и мне не хочется уходить. Мне хочется еще впечатлений. И я слушаю, кутаясь в казенные бело-зеленые клетки. Мы долго стоим у воды и слушаем ее плеск. Что-то еще рассказывает комендант, радующийся внезапному слушателю. Потом оба уходим: он — смотреть футбол по телеку, я — пытаться заснуть рядом с давно сопящими и похрапывающими моими родными.
2014 г.