НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ ИЗ СКАЗОЧНОЙ ЖИЗНИ
2. ПРОДОЛЖЕНИЕ
После утреннего моря работа в кружках идет в бешенном темпе: завели, рассадили, раздали работы, объяснили процесс создания детского шедевра, пять-десять минут тишины в работе, а уже на пороге в нетерпении топчется следующий отряд. Подписали и собрали работы, вывели отряд, ввалились с шумом другие. Двери открыты – очень жарко. Слышно объявление Данила по селектору:
- Ребята, нарисуйте своих вожатых, и мы их повесим.
- Не надо их вешать, - сказала девочка из младшего отряда. – У нас хорошие вожатые.
- Ничего себе объявление, вы слышали, Евгеньевна?
Это Леонидович делает обход кружков. Между собой его кружковцы и вожатые называют Фигаро – везде успевает и все замечает.
Вон Ира-психолог мчится по аллее, вдруг увидела директора, который предупреждал не носиться по территории, (ассоциация: что-то случилось ужасное), она тут же сбавила ход, а поравнявшись с ним, выдала:- Игорь Леонидович, вы – тормоз.
Хорошо, директор нормальный, понял, что она имела в виду.
После ужина в музей заглянула Леночка:
- Евгеньевна, вы завтра участвуете в сказке «Золотой ключик».
- И кто я в этот раз?
- Угадайте с первого раза.
- Черепаха Тортилла?
- Какая догадливая! Сегодня в двенадцать ночи репетиция. Завтра подберете себе в костюмерной наряд.
В двенадцать Евгеньевна бегом примчалась к сцене, но вожатые уже уходили.
- Почему уходят?
- Так отрепетировали уже.
- А я?
- Евгеньевна, вы же умничка, сориентируетесь на ходу. Мальчишки вам уже и тележку оформили, накрыли зеленой тканью, камыши и лилии к ней прикрепили.
- А тележка та же, что и в прошлом году?
- Нет, у той колеса неисправны, взяли другую, из столовой. Правда, она трехколесная.
- Убьют на фиг, в прошлом году не убили, в этом будет попытка номер два.
- Да не бойтесь вы так. Тележку повезут взрослые детки – девочки из старшего отряда. А то, что не прорепетировали – не страшно. Все равно сказка идет под фонограмму, рот только открывайте, как будто это вы поете.
- Да я и слов толком не помню!
- Тогда просто губами шлепайте. В прошлом году у вас все замечательно было.
На следующий день Евгеньевна поковырялась в музейных сундуках, нашла старые записи слов Тортиллы, повторила несколько раз, и, оказалось, что слова она помнит.
- Фу, слава Богу. Ничего, пять минут позора и все будет ОК!
В 18.00 Тортилла уже стояла перед входом на Сказочную площадку и нервно оглядывала свою свиту Лягушек – убьют или дадут помучаться?
Худенькие, но рослые Лягушки не вызывали доверия.
- Вы, главное, меня не переверните. Кресло хоть крепко укрепили? Проверяли? Господи, даже держаться не за что!
- Да не переживайте, мы уже тут друг друга катали перед выступлением. Мы тихонечко вас вывезем.
- Пора! Поехали! – и Евгеньевна влезла на свой трон. Четыре лягушки заквакали изо всех сил и рванули на середину площадки. Евгеньевна чуть не свалилась и мертвой хваткой уцепилась за край сиденья трона.
- Ничего себе тихонечко! До середины довезите и остановитесь, я слезу. Ну вас к дрени - фени, - кричала Евгеньевна сквозь песню Тортиллы.
Она знала, что ее собственный голос не слышен из-за фонограммы, а открывающийся рот воспринимался зрителями, как пение черепахи. Евгеньевна осторожно сошла с неустойчивой тележки и, плавно размахивая руками, пыталась при помощи картонного пенсне обнаружить Буратино - ведь она поет для него.
- Ну, гад, где же ты? – шептала она.
Оказалось, что Лягушки перестарались и проехали мимо Буратино.
Буратино тоже почувствовал неладное и на четвереньках примчался к черепахе.
- Фу, слава тебе… - чуть не перекрестилась Тортилла.
Допев и высказав свои напутствия, черепаха аккуратно взгромоздилась на свое кресло. Лягушки лихо вывезли ее за ворота Сказочной площадки.
Коняки! – подумала Евгеньевна. А вслух сказала:
- Спасибо, девочки. Все было просто замечательно!