Отсутствовал до обеда, после обеда и с вечера до утра, прошёл, создал, укомплектовал, явил, в общей сложности, пять линеек, с заходом в порт реальность, убрал все опасности, что сопровождают бытиё. Днём было проще, блажен кто верует, меня нет, но я плавал в нечто бесконечно вечном * Разорванные Небеса*, были разорваны, не присущими им вкраплениями, сгустками других энергий, медленно расползающимися, захватывающими целые области Небес, через них можно было ещё пролететь, но возникшая турбулентность, могла сильно подорвать блаженствующего, а залёт в бушующие сгустки, так вообще, сводил всю идею, на нет.
Я был более бесконечен, более блажен, свыше падали капли, круглые, тяжёлые, сконцентрированная краска, голубая с синевой. Все происходит в автоматическом режиме. Я перемещаюсь в стекло, смотрю сам на себя и сам собой полностью ликвидирую возникшую в этой точке проблему, естественно, лишь для себя. Пишу в общем, за кадром остаётся бесчисленное множество сюжетов, действий, определений, обстановки, участников и какой в итоге был получен промежуточный результат, к нему я веду многих, а не только того, кого сопровождаю.
А сопровождаю, я первых, в моих списках, некоторые обезличены, некоторых я узнаю, соглашаются, бросаются, во все тяжкие, лишь бы рисануться, доживая своё. На меня это не действует, но всех остальных, сбивает с ног.
Как же так, да это всё из-за той сволочи, на которую Бог взвалил всю ответственность, вместо того, что бы он. Отнюдь, придите ко мне и обрящете, но нет, не пришли. Небеса восстановлены, полное блаженство, но бока Небес, для меня, зажаты рамками, вниз уходит бесконечность Небес, тут уплотняется, внизу разряжается, становится всё белее и белее, дальше, один белый свет.
Если в Небесах, ещё можно, беспрепятственно полетать, блаженствуя, то отлетав своё, достигнув белого света, отсутствие точки опоры, летишь вертикально вниз, в ту область, куда довело тебя твоё блаженство. Две линейки Небес имеют равные размеры, чего не скажешь о трёх линейках, расположенных ниже, или это сверху.
В общем, не понять, описываю лишь последовательность, разбрасывая детали. Наладил автобусное движение, через ЖД пути, на резком повороте вправо, к вокзалу, автобус закидывало на бок, первый кандидат проехал.
Сидел с женщиной в пустой поликлинике, тёмно молочный цвет, никого нет, приёма нет, появился её должник. Я сюда часто прихожу, приёма нет, но своё получаю. Скрылся в туалете, вышел вместе с запахом, сходил по большому, покурил, это всего лишь запах, сказал я, хоть довольно неприятный, а было ли само действие, нам не известно. Это, поликлиника, такому тут не место, обо всём не поведать.
Столько опасностей поджидает, бытиё, куски мяса, хоть свежего, хоть протухшего, небольшая рыбёшка, без внутренностей, пересохшая до желтизны, всё это может двигаться, в полиэтиленовых одноразовых кульках, хоть в руке, хоть положил на бетонную ступеньку, узел не развязать, разорвал, дёрганье прекратилось.
Понятно, вытащил рыбёшку, покрутил, заглянул внутрь, плохо обработали, на мясе, хоть с костями, хоть без рёбрышек, то же, такие же черви, небольшие, пустые оболочки, бумерангом, или морским коньком. Черви живут, пока дышат, дают возможность двигаться тому, что двигаться само уже не может. Посмотрел вдаль, многое увидел. Дома тут пятиэтажные, в основном административные, с белого кирпича, потемневшего, есть и грязно красный кирпич.
Зашёл в административное здание, хотел срезать путь, тянул на себе сумку с картошкой и ещё с чем-то, хоть и через плечо, но тяжесть непомерная. Мне в частный сектор, а тут, надо далеко обходить, зашёл, вышел, пошёл в обход. Внутри здание просто бесконечно, отделения огорожены открытыми дверями, народу полно, все потерялись. Тащил сумку на поминки, отец Бога отца умер, лежит в открытом гробу. Увидел, есть у него черты моего деда Давыда.
Умерший сел, сбросил с себя терновый венок, из тёмно жёлтых сплетённых проволочек, а был венком из цветов. Рано его в гроб положили, он был в коме. Мне всё равно, что там будут отмечать, радость или за упокой, тряхнул плечом, ручки сумки поудобнее укладывая, выстроил три линейки, одна длинная, другая поменьше, внизу так вообще, крохотуля.
Дьявол стал Богом. Перед Богом все равны, а тут, с каждого начали сдирать всю кожу, но кусками, каждый кусок, его цена, соответствует, равносильна, двум моим таблицам, кого куда направляют, по роду их занятий, строки таблиц, всё для людей, всё с подушкой безопасности. Провёл параллели, всё, что выше недоступно, всех освежеванных, крови нет, отправляют в Рай, на Небеса, им соответствующие. Увидел, многое уже прошёл, внедрил, Дьявол стал Богом, дальше не определяется. Потерял ты своё я, потому, что закончилась еда или ты потерял своё я, потому, что закончилось Время.