Сегодня в рубрике #не_коррект хочу поговорить не о конкретном правиле русского языка, а скорее о восприятии автором собственного текста. Проще говоря, о том, как автор видит то, что он пишет. И немного о смешном, но позже.
Мне в моей практике встречались авторы с разными подходами к написанию произведений. Одни сперва составляют план, чуть ли не чертят схему взаимодействия персонажей, логические связи внутри сюжета и прочее. У этих ребят, как правило, есть отдельный список действующих лиц с полным набором характеристик. После составления плана они начинают писать, представляя себе, как должна выглядеть сцена согласно ближайшему по графику повороту сюжета. Другие приступают к тексту, сперва увидев некую картинку в голове. Они как будто мысленно смотрят кино и записывают его содержание согласно своему опыту и умению. Им не нужен список персонажей, так как им достаточно назвать имя своего героя, и он встаёт у них перед глазами во всей красе. Если у первых реже случаются сюжетные дыры, то у вторых обычно сочнее картинка. Это, впрочем, лишь «среднее по палате», а не строгое правило. Оба подхода я уважаю, у тех и других мне встречались очень и очень годные произведения, доставившие удовольствие как сюжетными линиями, так и задорными характерами персонажей.
Есть и третий подход. Я крайне удивилась, встретив его впервые, но потом оказалось, что среди моих любимых конвейерных графоманов «на подписочку» данный способ сотворения параллельных реальностей крайне распространён. Автор пишет словами, фразами, где-то услышанными, либо часто используемыми среди товарищей по перу, но даже не пытается мысленно погрузиться в тот мир, который он описывает. А иногда и в смысл собственных конструкций, собранных методом профессора Франкенштейна. Поскольку такой подход всегда рождает плоские миры, пустые сюжеты и картонных (в лучшем случае) персонажей, я бы хотела сказать «если пишете так, то не пишите вовсе». Однако эта просьба будет лишена смысла в силу особой плодовитости подобных людей-принтеров. Когда мне в руки попадает такой текст, я даже не пытаюсь вдохнуть в него жизнь, поскольку для этого его пришлось бы сжечь и написать заново. Но зато именно такие тексты – это кладезь прекрасных в своей нелепости формулировок. Я приготовила несколько примеров, чтобы вы вместе со мной могли насладиться их комичной абсурдностью, а заодно понять, что именно я имею в виду. Авторам-принтерам не пригодится, они не интересуются самосовершенствованием, а вот остальным, может, и полезно будет по принципу «как не надо».
Начнём с невинного: «…он прощался, целуя меня в губы у двери, потом ушёл». Логически всё понятно, он стоит у двери, целует героиню в губы, потом уходит. Но в силу построения живая фантазия читателя (а у меня, например, она очень живая) рождает картинку в духе какого-то постмодернистского фильма ужасов. Либо на теле героини имеется дверь, причём неподалёку от губ, либо эти губы съёмные, и она вешает их у двери на крючок, как шарфик… Ну вот, это только первый пример, а мне уже не уснуть сегодня. Другой автор порадовал меня картинкой не менее ужасающей: «…я обхватила плечи руками и, втянув в себя голову, тихо завыла…»
И эта вот Женщина-Веном появляется в условно-трагический момент произведения, от чего приступ смеха становится опасным для жизни из-за своей внезапности. Пожалуй, пора причислить профессию корректора к рискованным. От подобных ошибок в устойчивых выражениях не застрахован никто, особенно когда пишется большой объём в сжатые сроки. Потому и прошу, дорогие авторы, представляйте мысленно то, что написали, ваш корректор хочет жить!
Визуализировать описания персонажей не менее важно, чем описания моментов. «…длинные, загорелые, гладкие ноги, прячущиеся под коротенькими джинсовыми шортиками…» Либо «коротенькие джинсовые шортики» велики размеров на семьдесят, либо ноги переломаны в двадцати местах, чтобы их можно было спрятать под то, что шортиками считать принято. Дополняем образ фразочкой другого автора: «На её побледневшей до прозрачности коже лица сияли большие фиалковые глаза». Вам страшно? Мне тоже. А вот во фразе «Аня взвыла, подкатив к потолку "горе очи"» присутствует жестокое насилие над сразу двумя устойчивыми выражениями, которые автор заметил бы, соизволь он представить себе то, что наформулировал в погоне за образами.
К сожалению, я не могу вставить сюда фрагменты с подобными проблемами от авторов любовно-эротического жанра (пожалуй, пора для этого заводить отдельный канал), поэтому оставлю вам на закуску пару особо изощрённых примеров без «интима в кадре». Визуализируйте и наслаждайтесь.
«Высокие скулы, заросшие щетиной челюсти, очерчивали губы, которые были словно высеченные из камня с плавными линиями».
«Симпатичная официантка вынырнула из глубины столиков».
«…и глаза забегали по его лицу быстро, растерянно, внушая если не тревогу, то сомнение…»