Алексей Федотов Кожаные ризы. Роман. Часть 2. Per aspera ad astra. 15. Свободные ассоциации

Психоаналитик Збигнев Фрейм тяжело вздохнул: к нему опять пришел самый ненавистный из пациентов - Акакий Заподлянский. Лечил его Фрейм методом свободных ассоциаций. Зигмунд Фрейд и его последователи предполагали, что неконтролируемые ассоциации - это символическая или иногда даже прямая проекция внутреннего, часто неосознаваемого содержания сознания. Это позволяет использовать ассоциативный эксперимент для выявления и описания аффективных комплексов.
Основное правило психоанализа - инструкция, которая дается пациенту для осуществления психоанализа: «говорить всё, что приходит в голову». В этой инструкции подчеркивается необходимость избегать какой-либо «фильтрации» высказываний, даже если возникающие мысли кажутся нелепыми, неважными, не относящимися к теме обсуждения, и даже если они способны вызвать чувство неловкости или стыда. Исполнение основного аналитического правила нередко вызывает сопротивление ввиду непривычности ситуации (незаданность темы, отсутствие видимой поддержки собеседника, требование правдивости в раскрытии возникающих мыслей), а также в силу специфических сопротивлений аналитическому процессу. Однако эти затруднения преодолимы - посредством повторяемой пациентом практики и с помощью специальных психоаналитических методов (проработки сопротивлений).
Заподлянский, с одной стороны, был идеальным пациентом: он с удовольствием говорил все, что ему приходит в голову, такие чувства, как стыд и неловкость были ему вовсе не знакомы, сопротивления анализу у него не было никакого, поддержка собеседника ему не требовалась, но бред, который он нес, было тяжко слушать даже психоаналитику.
- Ложитесь на кушетку, - внешне Фрейм ничем не выдавал того, что творилось в его душе. - Расскажите что-нибудь.
- А что? - поинтересовался пациент.
- Да что угодно, что в голову придет.
- Это можно! - обрадовался Заподлянский. - Вы знаете, мне все чаще кажется, что мне полторы тысячи лет. То, что у меня особое предназначение, думаю, ни у кого не вызывает сомнений. Я призван изменить принципы образования в этой стране; скажу по секрету: не так давно меня сделали академиком небесной академии и гранд-доктором высшей теологии. Когда я выполню свою миссию, на Венере меня ждут дворцы из платины и королевские почести...
- А система образования в России так важна тем, кто распределяет дворцы из платины? - не выдержав, спросил психоаналитик, обычно не перебивавший больных.
- О!!! Вы не представляете насколько!
… Поток сознания становился все бредовее, а ассоциации все более дурацкими. За часовой сеанс Збигнева трижды прошибал пот, ему становилось дурно, и он всерьез задумался, а вдруг все-таки правы те, кто считает, что психические расстройства заразны. Но наконец, пациент ушел.
Фрейм вытер пот со лба и подумал: «Невольно вспомнишь Юнга, который сказал: «Каждый новый случай для меня – почти новая теория. Я не думаю, что эта точка зрения лишена смысла, особенно если учитывать крайнюю молодость современной психологии, которая, на мой взгляд, еще не покинула своей колыбели. Поэтому время для гениальных теорий еще не наступило. Порой мне даже кажется, что психология еще не осознала объемности своих задач, а также сложной, запутанной природы своего предмета: собственно «души», психического, psyche». Потом психоаналитик подумал, как правильно, что он не слушался никогда Фрейда, говорившего о том, что нужно хотя бы одного пациента лечить бесплатно, чтобы не коммерционализировать психоанализ. «До чего бы сейчас было обиднее!» - усмехнулся Фрейм. Он с удовлетворением взял грязноватую, но от этого не менее привлекательную для него стодолларовую бумажку, оставленную Заподлянским и, по развившейся у него в последнее время привычке, поцеловал ее.
Збигнев не знал, что его пациент действительно стал посвященным в одном тайном обществе. Учитель Акакия - Борух Никанорович Свинчутка - заставлял его подтираться стодолларовыми бумажками, для того, чтобы осознать, что деньги это тлен и достигнуть просветления. Но Заподлянский слушался своего гуру лишь наполовину: сначала он выполнял то, что ему было велено, но потом бумажки отмывал и расплачивался ими со своим психоаналитиком. Свинчутка сначала разозлился, но потом увидел особым зрением, как целует бумажки Фрейм и повеселел: это его очень развлекало каждый раз до такой степени, что он даже стал сам давать своему ученику новенькие стодолларовые купюры, чтобы он не экономил и не жалел денег на психоаналитика. Кроме того, Борух Никанорович с нетерпением ждал, когда же у его подопечного начнет развиваться рак прямой кишки, что согласно опыту великого посвященного было неизбежным следствием использования сделанных из вредных для организма материалов купюр таким образом.