Мы публикуем здесь истории из жизни. Сегодня вы узнаете как наша героиня, уже поверившая, что счастья не увидит - все же встретила любовь, пусть и вдали от тех мест, где родилась. И совсем не в двадцать лет.
Если ящик на минуту перекинуть на бок, обхватив рукой, станет легче. Какие же они тяжелые, эти гвозди…
Лена устала их считать, знает только, что этот – последний. Она ставит его на стеллаж аккуратно, пододвигает вглубь, наваливаясь всем весом, телогрейка трещит, зацепившись за край шершавой доски. Делает шаг назад, стирая пот с ледяного лба, облачко пара вырывается изо рта и на минуту «занавешивает» полки. Ну, все. И?
Цепляется за стойку, на которой висят никому не нужные зимой рыбацкие тонкие куртки-непромокайки, хватает ее рукой, чтобы ничего не упало, и слышит грохот, от которого зажмуривается испуганно и втягивает голову в плечи. Ну, все. Сама виновата, да. Хозяйка привезла коробочку с лампочками – обычными, старорежимными, от которых до сих пор не отвыкли еще местные деревенские бабки. Лампы почему-то лежали не в картонных упаковках, а просто рядом, бочок к бочку. Судя по звуку, их больше нет… Минус из зарплаты. Еще один минус.
Лену природа одарила щедро: отсыпала привлекательности, не скупясь, от души. Красивая она. И знала это всегда. Мама в детстве плела ей косы, с трудом справляясь с тугими, тяжелыми прядями удивительного золотистого цвета, и все приговаривала:
- Ох, дочка, ну ты у меня и краля.
А бабушка качала головой – красивым счастья не видать. Бабушка была черная, сердитая, похожая на ворону, Лена ее боялась очень. Но ведь права оказалась бабка-то! Не выпало Лене счастья. Хотя поначалу казалось – все при ней.
Замуж выскочила сразу после школы. Училась в торговом техникуме, еле убедила Мишу позволить ей доучиться. Он хотел, чтобы Лена домом занималась – как положено. С работы приходил, проводил будто невзначай рукой по комоду – нет ли пыли. Если находил ее, скандалил. А мог и пнуть, пока она снимала с него тяжелые, дорогие сапоги – как жене и положено…
Но жили-то как люди! Ксанка родилась, Оксанка, Оксюта, звездочка. Красотой в маму, с норовом – в отца. Но Лена была гордая: хорошая у нас семья, дом – полная чаша, дочка вот, муж. Люди завидовали.
Мишу уволили неожиданно, на стройке обнаружились растраты. Скандал назревал большой, в дом приходили с обыском. А Лене как-то и невдомек было, откуда были у мужа деньги и на модный гарнитур в спальню, и на кухню с каменной столешницей, диво-дивное.
Когда скандал поутих, Миша велел ей на работу выйти – «чтобы меньше вопросов было». Она послушалась. И началась другая жизнь: требований по готовке, чистоте, идеальности палисадника и огорода Миша предъявлял столько же. То, что она билась за прилавком частной лавчонки по 12 часов в день, заботило его мало.
Но Лена все равно радовалась, хоть и валилась с ног: деньги есть, дочка-красавица растет, муж при мне, ремонт дома как по часам, раз в два года, чтобы все было – как с иголочки. А что иногда Миша руку может поднять – так это сгоряча, что уж там…
На выпускной Оксанке Лена пошила в городе платье. Такой красоты она отродясь не видела! Они с Мишей проводили дочь на вечер, пришли домой, Миша поел и сладко потянулся в кресле.
- Я, Лен, тут… Вот какое дело. Понимаешь, мать, старовата ты для меня стала.
Она смотрела, не понимая, не в силах стереть с лица глупую улыбку. И даже переспросить ничего не могла…
- Ты, Лен, баба нормальная, но как бы это сказать… Отработанный вариант.
Миша вытянул из коробка спичку и ковырялся ей в зубах, растягивая слова и превращая их в кашу.
- Ты… Мне надоела, так что ли. Все – дочку вырастили, нормально. Я вам того… Квартиру снял. В городе, не думай. И не так дорого. Там Оксанка учиться будет, удобно. Однушка, конечно, но кровати две. Будешь при дочке.
- А дом? – не своим голосом переспросила Лена. – Тут кто будет-то, Миша?
Он сломал спичку, сдвинул брови, привстал, глядя по-волчьи.
- Ты, не лезь, куда не просят. Тут баба моя будет жить, жена новая. Светка.
Лена качнулась вперед:
- Да как же, Ми…
Но спросить не успела. Жилистая рука мужа легла на горло, сдавила его:
- Только сунься имущество трогать, только попробуй. Прибью… Ты меня знаешь.
- Не знаю, похоже, - прохрипела Лена.
Рука ослабла, он отступил. Лена подавила тошноту – муж даже пах как-то иначе, острым звериным запахом.
… Она никогда так не плакала, как в ту ночь. Заснула под утро, услышав, что домой вернулась Оксана. И только через сутки смогла ей сказать, что у них будет теперь совсем, совсем другая жизнь.
В город D… их отвез сосед, Ванька. Испитой, худющий, он за всю жизнь Лене и двух слов не сказал, кроме «здрассьте» и «до свиданьица». А тут не умолкал всю дорогу. В его старой «Оке» еле уместились Лена с Оксаной, два чемодана да сумка с тарелками, парой ложек и вилок, кастрюлей и сковородкой. Ванька вертел руль и плакал:
- Да что ж это, Ленка, а? Да что ж за жизнь! Как ты могла-то, а, такое допустить?
Лена не сразу поняла, о чем речь, что такое она «допустила», подумала о новой мужниной жене. А потом уяснила: а ведь все наоборот. Миша вел «обработку» соседей уже месяц и создал ей имидж «падшей женщины». Мол, как ни поедет в город, так там и изменяет. Чушь, бред, но ведь поверили!
- Как будешь то теперь?
На прощание Ленка расцеловала Ваньку, потрепала по голове:
- Как-нибудь, Ванек. Как-нибудь.
Войдя в крошечную, холодную и сырую комнату, Лена поставила чемодан у двери, сняла пальто и легла на кровать. И больше не помнила ничего, придя в себя только через три месяца.
Поразительно, но несмотря на истощение, переживания и хлопоты о больной матери, Оксанка поступила в местный техникум, который через два года открывал двери в институт. Лена не узнавала дочь: за три месяца ее полного безумия Оксана превратилась во взрослую молодую девушку со строгим, сухим лицом и бездонными глазами с тяжелым взглядом.
Лена смутилась, заметив у кровати «утку»: выходит, Оксана еще и сиделкой работала…
Разум и сознание постепенно возвращались к ней, исхудавшей и подурневшей, и в какой-то момент, глядя на суетящуюся возле плиты дочку, Лена подумала: все, переболела я. А начинать надо жизнь с чистого листа.
Через месяц, едва встав на ноги, она отправилась в Россию – в никуда, в подмосковное село Любакино, где жила ее дальняя родственница. А Оксана осталась учиться.
«Девка с головой, ничего… А я в России хоть как-то, да заработаю, все говорят, там работа есть!» - размышляла Лена.
В Любакине родственницы не оказалось – местные говорили, что уехала она куда-то лет пять назад, продав дом дачникам. Лена не отчаялась, и в первый же день устроилась продавщицей в промтоварный, который узким коридорчиком соединялся с продуктовым магазином. Хозяйка осмотрела Лену внимательно, цепким взглядом, и резюмировала:
- Хорошо, не воровка, видно. Спать можешь в подсобке за продуктовым, там батарея есть. Нормальную зарплату положу, но если хорошо торговать будешь. Грамотно…
«Грамотно» ли она торговала, Лена не знала, но хозяйка деньги платила исправно. И даже разрешала брать на еду овощи – из того, что оставалось в ящиках после отбраковки. Раньше Лена бы такой картошки и в руки не взяла, а теперь… Как радовалась она этому бесплатному продуктовому пайку! Потому что со своей зарплаты умудрялась еще откладывать и отсылать дочке немного. Как? Кто знает…
Работа была адской. Гвозди одни чего стоили – тяжелые, на развес. А главное – устроили этот магазин в помещении с фактически земляным полом. И в первую же зиму Лена будто «пропиталась» холодом, промерзла насквозь. Ноги начали болеть. Но она держалась. Открываться надо было рано, закрываться поздно. Зимой Лена иногда сутками сидела без покупателей, соловея от холода и тишины.
А летом – дело другое. И людей много. И тепло.
Местные любакинцы, Лену быстро приняли: характер мягкий, голос не громкий, поюморить может. А главное – правду говорит. Начав разбираться в товаре, стала советовать: эти провода не очень, лучше эти, хоть они и подешевле. А выключатели эти – китайские, аж с фенольным запахом. А вот те – хорошие, все хвалят…
Постепенно «Ленин магазин» стал центром притяжения: поболтать к расторопной продавщице заходили и местные старухи, и мимо проезжающие дачники. И всем она была рада, для всех находила приветливое слово – так, как привыкла. Да и слезы куда-то ушли. Выплакались, высохли.
Заревела она только один раз, когда «добрая» соседка прислала фотографию бывшего мужа на крыльце ее бывшего дома. Постаревший, но вполне еще франтоватый Михаил обнимал длинную, сухую «воблу» с ярко белыми, будто побелка - волосами.
Год шел за годом; Оксана пошла в институт. Лена ездила к ней и не могла налюбоваться на красоту. Другие тоже слепыми не были, видели. Вокруг дочери вились кавалеры. На первом курсе института она неожиданно приехала к Лене в Любакино и повалилась матери в ноги:
- Мамка, прости, беременна!
Но паренек оказался хорошим – Василек. И свадьбу сыграли, и внучка родилась. Наладилась жизнь! Только у Лены нарастала боль – казалось бы, вопреки всему: а я-то что? Пятьдесят с небольшим, если б не ноги промороженные – здоровая еще баба!
И ведь мечтаю-то не о принце. А просто – о мужском надежном плече. Чтобы был рядом – внимательный, спокойный. Чтобы вместе мы работали, вместе радовались, вместе горевали, случись что – разве это много?!
Мужики в ее жизни, конечно, появлялись. Пытались ухаживать, нарезали круги вокруг, подплывая с предложениями вечер провести… Но Лена только головой качала: это не ко мне, не такая я. Потом один раз «повелась» на обещания и обольщения, да только через неделю всю «романтику» и закончила: пил ее кавалер, пил страшно, по-черному. Зачем ей такой?
И восьмой Новый год в Любакино она готовилась встречать в своей подсобке. Все, что было накоплено, послала своим жемчужинкам и зятю. А Новый год… Ну что он, зачем? Вместо елки поставила в банку из-под огурцов две еловые лапы, из фольги скрутила «игрушечки». Семь вечера, метет-то как…
Что хозяйка придумала, 31 декабря работать. Ну кто приедет? Какие и кому промтовары в такой вечер?
Лена побрела к выходу – пора закрывать, но дверь распахнулась и на фоне черного проема появился мужчина в куртке с капюшоном. Он стряхнул снег, и она узнала его – местный, дачник вроде, заезжал не раз.
- Ой, Леночка, какая радость, что вы работаете, а! Представляете, проводка задымила на кухне. Вроде и новый провод, а вечно подсунут... Ленуля, нет у вас?
Она разложила на витрине три варианта: выбирайте. Поговорили, посмеялись о чем-то.
- Ну, пойду. С наступающим. Знаете, так я что-то устал. Давно выходных не было. Приеду домой, провод заменю и выпью шампанского, чего и вам желаю.
- Ой, ну пусть вам будет вкусно! – улыбнулась она. И неожиданно для себя произнесла:
- Я может тоже его выпила бы, да не с кем. А выходных у меня вообще нет, так что понимаю вас прекрасно. Ну, счастливо вам.
Он постоял на пороге, внимательно глядя на нее, потом вышел, аккуратно, без хлопка закрыв дверь.
- Работай до девяти, может еще кто приедет! – приказала хозяйка. В трубке было слышно, как звякают бокалы.
- Хорошо, - сказала Лена.
До девяти успела навести порядок, дораскладывала ледяные гвозди по маленьким ящичкам, протерла пыль, подмела пол. Отгребла лопатой снег от входа, но так замерзла, что бегом вернулась с улицы. Погасив свет и закрыв дверь, наощупь стала пробираться по коридорчику в продуктовый зальчик. Как хорошо. Скоро и каморка…
Но тут в дверь неожиданно забарабанили. Лена от испуга уронила телефон, с трудом нашла на полу.
- Господи, вот дурра-то, фонарик же в нем есть. Кого там принесло?
Она вернулась, погремела связкой ключей и открыла дверь.
… Он вошел. Без шапки. С цветами в руках. На ярко-красных розах снег выглядел как сахар – Лена подумала, что он должен быть сладким… Как же его зовут? Она не могла вспомнить, с изумлением разглядывая недавнего своего посетителя: он был в другой куртке, пах какой-то вкусной «мужской» водой.
- Господи, что, провод не тот? – вдруг поняла она, схватившись за голову.
- Не знаю, Лена. Может тот, может не тот. Я от вас поехал не домой. Я вот… Это…
Он как-то неумело сунул ей в руки охапку роз, пригладил волосы.
- Лена, я… Я хотел вам сказать: выходите за меня замуж, а? Я на вас давно смотрю. Правда. У вас, наверное, много проблем, и у меня они есть. Ну давайте мы будем решать их вместе, а? И шампанское я хочу выпить с вами. Потому что с вами оно будет вкусным. Просто сказать вам – пойдем, выпьем, я бы не смог никогда. Вы же… удивительная…
Она молчала, зарывшись лицом в розы, растворяясь в их запахе.
- У меня даже платья нет, - сказала она, и сама засмеялась – так нелепо и по-детски это прозвучало.
- Оно тут, в пакете, - ответил он. – И если «да», то… Уже десятый час!
И Лена кивнула. Они поженились через месяц. Я встретила Лену спустя полгода и не узнала ее, так она расцвела.
- Ты знаешь, я до сих пор не могу понять, как такое могло произойти. Но я живу как в раю. И помнишь, я тебе говорила, что не создана для счастья? Все не так! Оказалось, создана.
Она работает там же, в том же магазине, а живет в замечательном доме в двух километрах от него. В магазине теперь есть отопление и сделан теплый пол – так решил Сергей. Он знает, что для Лены важна работа, что она любит общаться с людьми, что начнет скучать по пожилым покупательницам, которые заходят к Лене специально, чтобы поболтать, и не заставляет жену уволиться, хотя говорит, что счастлив абсолютно только в выходные.
Скоро ей будет 60. Когда она просыпается, он шепчет ей: «Моя девочка…»
Спасибо! Нас очень радуют лайки, комментарии и подписки.
#витаминыдлядуши #историяизжизни #обретениелюбви #авторнемы
...
Автор: Ольга Кузьмина
Перейти и подписаться на Telegram Натали Шумак
Читать бесплатно, слушать и купить серию книг «Провинциальный роман», а также истории из жизни «Витамины для души» по ссылкам здесь:
Яндекс Дзен | Группа ВК | Автортудей | Литмаркет | ДигиталВайлдберриз
Понравилось? Тогда читайте на Литмаркете в сборнике "Счастливые истории "Нежданное счастье". Автор - Анна Шведова