Алексей Федотов Кожаные ризы. Роман. Часть 2. Per aspera ad astra. 1. Отрок Эфесский

Карл Владимирович задумчиво сидел за своим столом в кабинете. Все было знакомым и одновременно каким-то не таким. Напротив него стоял Иван Николаевич Петров, озабоченно рассматривающий друга:
- Сколько ты говоришь уже не пьешь? - деловито спросил он Барта.
- Второй день, - все так же задумчиво отвечал тот. - После того события решил я отказаться от этого пакостного зелья раз и навсегда!
- Событие, что и говорить, неординарное, да и зелье дурное, но нельзя так резко завязывать тем, кто пил, как ты! - покачал головой Петров. - Что у тебя сейчас в голове?
- В голове чисто, а перед глазами туманная дымка. Мне кажется, что я отрок Эфесский, проснувшийся от смертного сна!
- Они, как ты помнишь, больше полутора сотен лет спали, - заметил Иван Николаевич. - А ты вообще-то веришь в эту историю?
- А почему нет? - спросил Карл Владимирович. - Что тебя в ней смущает? Середина третьего века, Римская империя. Император Декий проводит антихристианские репрессии. Несколько молодых воинов-христиан отказываются отречься от Христа. Их лишают знаков воинского достоинства, предупреждают о казни, если они не передумают, а потом отпускают домой, чтобы до казни у них было время одуматься...
- Вот это уже сомнительно, - покачал головой Петров. - Почему не побоялись, что они сбегут?
- Ну, у них же там типа слово воина, тем более, слово христианина...
- Наши бы ни за что не отпустили под подписку о невыезде того, кому через несколько дней смертная казнь предстоит!
- Так там не наши и были. Менталитет у них другой, вот как-то так... И потом: сбежав, они же имперской пропаганде какой козырь бы дали: христианство из смелых воинов делает презренных трусов и лжецов! Не могли они бежать!
- Ну, а дальше? Пошли они в эту пещеру, чтобы подумать о вечности и помолиться, один ходил на рынок за продуктами. Потом в какой-то момент, накануне казни, они обратились к Богу с просьбой, чтобы она их миновала, и уснули летаргическим сном. А император приказал заложить пещеру, чтобы эти парни, проснувшись, умерли от голода. Христиане же написали на свинцовых табличках их имена и историю и положили там же.
- И что тебя здесь смущает?
- Дальше смущает, - сказал Петров. - Прошло больше полутораста лет, хозяин горы решает расширить загон для овец; пещеру разобрали, но попасть в нее почему-то не смогли. А молодые люди проснулись, подумав, что заснули только вчера; и даже одежда их не истлела. Как такое может быть?
- Все может быть, даже с точки зрения современной науки. Каталепсия ведь бывает… просто кроме этого – нет описанных случаев, чтобы она длилась так долго. Возможно, в пещере из-за того, что ее особым образом замуровали, сформировался определенный режим воздуха, температуры и т. д., который не дал тлению коснуться ни до чего, что в ней было.
- А ты как был материалистом, так и остался! - засмеялся Иван Николаевич. - В чем же тогда чудо?
- Чудо, что их открыли в то время, когда это было полезно для Церкви. Иудейская секта саддукеев оказывала тогда огромное влияние на христианское мировоззрение, пытаясь на общецерковном уровне пробить положение о том, что воскресения мертвых нет. Чудо, что они сумели прожить после пробуждения ровно столько, чтобы увидеть императора и рассказать ему свою историю, хотя какая могла быть жизнь в их телах после такого продолжительного сна! В какой-то мере чудо даже то, что нашлась табличка, подтвердившая их слова.
- А ты не думаешь, что раз это все так вовремя совпало, то отроков просто придумали?
- В смысле разыграли спектакль, а актеров потом убили, чтобы все было поэффектнее? Не думаю. Не стали бы они рисковать, вызывая императора на такое представление. А потом: ты забыл, кто выступал против воскресения мертвых? Думаешь, эти не накопали бы доказательств, если бы что-то там было нечисто?
- Мне сложно судить...
- А мне легко, я-то знаю, о чем говорю! Это в советской школе тебя научили верить в глупость, а сомневаться в том, что ясно как свет!
- Это в какую, например, глупость?
- Ну, в эволюцию человека из обезьяны. Глупей ведь ничего не придумать: нашли кусочки костей разных существ, сложили из них скелет, дополнив недостающее методом реконструкции. Получился монстрик, которого назвали предком человека, переходным этапом... И ведь на основании этого скелета, которого не было, придумали быт, культуру этих существ...
- Ты знаешь, у нас деревня одна есть, там пьяницы в четвертом поколении живут, так там при желании и питекантропа найдешь, и синантропа и неандертальца, - засмеялся вдруг Иван Николаевич.
- Вот и я о том! - подхватил Барт. - Почему мировой капитал финансировал эти дурацкие экспедиции и вообще всю науку антихристианской направленности?
- И сейчас финансирует, нужно заметить!
- Про сейчас и речь молчит!
- Да понял я тебя, - согласился Петров. - Есть в твоих словах правда. Только вот скажи мне: с какого это перепуга ты вдруг отрок Эфесский? Умирать, что ли собрался?
- Я слышу ангельские трубы, - таинственно прищурившись, сказал Карл Владимирович.
- Да ты что! А еще что?
- Еще?... Шотландскую волынку, пение эльфов. Вижу фей, танцующих на зеленых лугах... Похоже, что я буду восхищен в мир духов...
- Похоже, ты белочку словил, друг мой! - покачал головой Иван Николаевич. - В больницу тебе нельзя: слишком большой козырь будет у твоих врагов. Ну-ка выпей вот это!
- Что это? - подозрительно посмотрел Барт на двухсотграммовую фляжку.
- Коньяк. Выпей половину, и я отвезу тебя домой. Там дам тебе водки с люминалом и воды, надеюсь, что ты заснешь... Ты ведь так и не спал, как проснулся после тех событий?
- Нет.
- Ну, вот видишь, надо тебя вытаскивать!
- Так я же решил не пить! - с сомнением посмотрел на фляжку профессор.
- Так это и не пить, а лечиться.
- Люминал – это типа фенобарбитал?
- Типа да.
… Следующие три дня Иван Николаевич ухаживал за другом. Когда тот, наконец, пришел в себя, сказал ему:
- Ну что, отрок Эфесский, теперь, если хочешь, можешь и не пить!
- Хочу, - кивнул головой Карл Владимирович.