Первую главу офф-топа Второй Волны можно прочитать здесь, предыдущую - здесь
После нервного рабочего дня, когда весь персонал разошелся, профессор Серов в четвертый раз в полной тишине перечитывал доклад заокеанских коллег. Ученый отменил свое привычное дежурство в больнице “Скорой Помощи”, чтобы изучить то, с чем столкнулись коллеги. Если бы ситуация была неординарная, они бы не стали нарушать требования конфиденциальности и извещать всех. Что-то бы просочилась в СМИ, но не более того. За океаном придерживаются корпоративной этики и соблюдают понятие “коммерческая тайна”. Раз профессор Либерман разослал всем коллегам результаты своих закрытых исследований, значит, ситуация вышла из-под контроля. Оставалось понять, что заставило скрытного ученого обнародовать данные закрытых исследований. Он никогда не рассказывал о ходе своей работы, если только этого не требовали гранды.
Серов знал Либермана ни один десяток лет. Сам факт наличия его в списке рассылки заносчивого коллеги удивил профессора.
Перед Серовым лежало два документа: один оригинал доклада профессор только что распечатал, второй был исписан его правками и комментариями.
На исписанных правками профессора листах доклада не оставалось свободного места. Серов утром заставил ассистента перепечатать доклад с его изменениями и комментариями. Получилось еще хуже и не читаемо от слова никак.
Документ, набранный ассистентом, улетел в корзину для бумаг после трех минут работы с ним.
- Вот уж, действительно, хочешь сделать качественно, сделай сам, - пробурчал профессор.
Ученый сел за клавиатуру и принялся набирать доклад так, как его видел сам.
После пятой минуты работы в голове профессора зародилась мысль, что заокеанские коллеги чего-то не договорили. Через семь минут профессор видел ошибки в расчетах и путаницу в данных, которые пропустил при чтении, считая, что там невозможно ошибиться. Ассистент, конечно же, увидеть такие ошибки мог. Не позволяла квалификация. Их легко мог допустить набиравший доклад ассистент Либермана. Серов выругался, обозвав коллег "шайкой дилетантов”.
- Что они там совсем отупели? Не помнят основ, пусть в интернете посмотрят! Сеть же им не отключили!
Через пятнадцать минут к резкому профессору пришло осознание, что доклад набирал лично Либерман, а ошибки сделал для того, чтобы, привлекая внимание коллег, одновременно с этим усыпить внимание службы безопасности.
Профессор подставил нужные данные. Весь доклад изменил смысл. Такое бывает, когда к зашифрованному сообщению применил неверный ключ. Все буквы выстроились в слова, но комбинация слов смысла не несет. Так же было и с докладом Либермана. Если его читать без корректировки, то он представлял из себя набор разрозненных данных, но, если исправить ошибки, данные выстраивались в очень стройную картину. Ее понять мог только ученый.
Серов знал профессора Джона Либермана лично. Они не общались лет пятнадцать. Серов набрал номер, указанный в докладе. Связь не установилась.
- Неужели поздно? - проговорил профессор, понимая, что силы оставляют и его.
Он заснул прямо на рабочем столе, теряя драгоценное время.