Заканчивая свой «железнодорожный цикл», хочу кратко ещё раз пролистать виртуальный атлас и рассказать о России, бегло просмотренной из окна пассажирского вагона. Она – эта страна Россия – огромна и неоднородна. Здесь в каждом регионе даже люди отличаются друг от друга – нравами, внешностью, разговором. Что уж говорить о местности – она могла бы быть ровной и аккуратной, как Европа, на всём своём протяжении, но нет такой Европы, которую можно было бы натянуть как красивое покрывало на российские ландшафты. Поэтому ландшафты выглядят где-то получше, а где-то и похуже, чем могли бы.
Самым главным моим маршрутом был и остаётся «Березники-Москва». Счёт этим поездкам идёт на многие десятки и, кажется, этот маршрут я уже знаю наизусть. Так вот, за время, проведённое в пути, поезд успевает проехать, как минимум, 3-4 «разных России». Маленькая Удмуртия после Пермского края кажется деревней (за исключением разве что промышленного Глазова), Киров от вокзала выглядит довольно беспонтово, а вот дальше за Котельничем начинаются, пожалуй, самые депрессивные места на всём маршруте. Восток Костромской области – все эти маленькие станции Антропово, Николо-Полома, Мантурово, Шарья – какая-то квинтэссенция русской нечернозёмной тоски. Особенно, если проезжать эти места в осеннюю пору под проливным дождём да на медленном пассажирском поезде, который останавливается на каждом из этих полустанков. Кстати, останавливается совершенно не зря – за годы поездок по северному ходу Транссиба у меня сложилось впечатление, что на востоке Костромской области то ли разом отменили все электрички, то ли их тут просто никогда не было, и вот эти медлительные пассажирские поезда с номерами ХХХ и общими вагонами в составе, были призваны заменить аборигенам электропоезд и автобус. Время от времени на этих станциях я наблюдал, как толпа штурмует соседний общий вагон, при этом люди забирались и в открытые окна, и чуть ли не на крышу. В общем, картина смахивала то ли на эвакуацию времён Гражданской войны, то ли на утренний индийский экспресс. Я даже специально поинтересовался у проводников по поводу происходящего, они-то и подсказали, что электричек и автобусов тут нет, и у местных просто не остаётся иного способа добраться в райцентр из своего Куево-Кукуево. Правда, с тех пор прошло лет двадцать, медлительного поезда «Соликамск-Москва» уже давно нет, а нынче по Транссибу поездов в сутки ездит столько, сколько ещё в 90-е ездило в час (то есть трафик сократился раз в двадцать), и как эти бедолаги ездят сегодня – мне не известно. Может, дороги и автобусы у них всё-таки появились.
По соседству с Костромой и Вяткой раскинулось восточное нижегородское Заволжье. Обычно этот участок с минимальным количеством остановок фирменные поезда проскакивают по ночам на высокой скорости. Почему-то в моём случае всё сложилось именно так – пассажирские поезда, которыми я ездил, в основном, шли через Ярославль, а вот скорые фирменные – через Нижний Новгород (Горький). Так вот, семь лет назад я проехал через Заволжье днём, и был опечален увиденным. Раскуроченные нефтебазы, разбитые элеваторы, покосившиеся серые брошенные деревянные хибары – всё это на протяжении нескольких сотен километров почти до самого Нижнего Новгорода. Из новостроек – только новодельные вокзалы, порой несоответствующие размерам и статусу пункта. Уже потом, разговаривая с коллегами из Нижегородской области, я подкрепил свои визуальные впечатления о тамошней разрухе словами тех, кто в тех местах живёт и работает (знаете, когда тебе не в 90-е, а в 2010-2011 годах рассказывают, что в районе нет денег и что даже муниципалы там работают за еду, отовариваясь под запись в долговой книге – ты даже не знаешь, что и сказать про вот это всё). Что там говорить, если в самом Нижнем Новгороде (столице одного из федеральных округов) до сих пор сохранилась барачная застройка, обитатели которой ходят в деревянный туалет на улицу! Вот такая Россия – практически её центр, не глухая Сибирь даже.
Кстати, про Сибирь. Если вы никогда там не были, то спешу развеять стереотип в вашей голове – на самом деле Сибирь ни разу не глухая, а местами может дать значительную фору европейской части страны по красоте и ухоженности. И если ехать в Сибирь из Перми, то устоявшиеся мифы с треском ломаются один за другим. Во-первых, если ехать летом, то в Сибири не холодно – железнодорожная магистраль проложена в более южных широтах и, как только вы подъезжаете к Омску, небо становится выше, облака реже, а воздух суше. Дышать становится намного легче, а в какой-то момент ты ловишь себя на мысли, что находишься как будто посреди Украины – с её бескрайними лугами, полями и степями до горизонта. Это та самая великая Западно-Сибирская равнина! Никакой тайги там нет, вдоль ухоженных дорог бесконечный частокол пирамидальных тополей – натуральный юг (тайга начинается только после Новосибирска, где-то в Кемеровской и Томской областях, а ближе к Красноярску рельеф становится горным)! Колорита добавляют бесконечные вереницы грузовиков с зерном у ворот многочисленных элеваторов, в этот момент ты внезапно понимаешь, посреди какой житницы очутился, и что понятие Целина может быть настолько ёмким, что не укладывается в границах Казахстана, но и захватывает часть западносибирских земель. Новосибирск поражает масштабами и пафосностью застройки (поезд идёт через город, давая путнику возможность заценить практически московские понты), Омск из окна поезда в 2008 году ещё не производил впечатления города-символа русской депрессии, которым его представляют сейчас, Красноярск и вовсе нахлобучивает по голове своим жизненным позитивом, какого я даже в Одессе не уловил. Красноярск маст хэв – успевайте побывать там, пока он не превратился в Омск! Ну, и про сибиряков – они другие совсем (по крайней мере, были). Не хочу никого обижать, но порядочности и открытости многим можно было бы у них поучиться.
И, наконец, 2014 год – большое путешествие «по диагонали» европейской части России. Это был странный маршрут продолжительностью более 60 часов в одну сторону, охватывающий десяток российских регионов и даже за каким-то чёртом украинскую Луганщину. На обратном пути я едва не сдох за эти три ночи в поезде (и только водка придавала сил вытерпеть эту дорогу без конца!), но это был единственный шанс перенести свою задницу от родной квартиры до моря и обратно (а это, на секундочку, более 6 000 километров) за 8 тысяч рублей. И хотя по итогам путешествия маятник моих дорожных предпочтений качнулся в сторону самолёта, всё же могу сказать, что мучился я не зря. Я ещё раз увидел русскую глубинку и могу сказать, что она неоднородна ни по своему экономическому развитию, ни по климатической составляющей. Скажем, из всех регионов средней полосы тут наиболее выгодно смотрится Татарстан – видно, что республике дают деньги, и она их с умом тратит. Наиболее дико (но не запущенно) выглядит Мордовия – там просто как будто нет городских населённых пунктов кроме Саранска. Удмуртия выглядит попроще соседнего Пермского края, Воронежская область с первого взгляда не отличается от украинской Луганщины. Шахтёрские города Ростовской области совсем не выглядят депрессивными – поезд движется мимо улиц, на которых полно машин, нового жилья, мигают вывески клубов и ресторанов (к слову, пермский шахтёрский Кизел или Воркута в Коми выглядят куда как апокалиптичнее). Ну, и Краснодарский край – настоящая русская «Калифорния» для непритязательного внутреннего туриста, не обременённого лишними деньгами. Я провёл на Чёрном море 13 дней и могу сказать, что современный русский юг оказался даже лучше моих ожиданий. Поехал я туда вынужденно-спонтанно, ибо решить дорожный квест с попаданием в Крым тогда не удалось, а вернулся с пониманием, что есть на карте места не хуже Евпатории.
Ну, и о погоде. Три климатических пояса было преодолено в той поездке. Если Пермь и соседняя с ней Удмуртия не баловали теплом (в тот год лето на Урале было холодным), то уже в Татарстане стало на много градусов теплее, поезд въехал в среднюю полосу России. Примерно такая же тёплая погода сопровождала весь день и всю ночь, а вот утром, как только пересекли границу Саратовской и Воронежской областей, началось натуральное степное пекло, сопровождавшее нас до самого моря. То есть климатический юг начинается задолго до Ростова-на-Дону.
…Когда-то я мечтал пересечь всю страну от Москвы до Владивостока на поезде «Россия». Сейчас, с годами, я понимаю, что вряд ли выдержу подобный треш в одиночку. Но хочу надеяться, что впереди у меня ещё немало путешествий, в том числе и железнодорожных. С приятными попутчиками и удивительными пейзажами за окном. Я вновь хочу услышать стук железных колёс на стыках рельс.
