Часть 1
Было у матери три дочери. Первая умница, вторая – красавица, а младшая, ввиду малолетства, ни то, ни сё. Все сестры были от разных отцов. Их мать хоть и не слушала «Битлз», но верила, что «главное в жизни – это любовь». Ее дочери были, так сказать, побочным продуктом этих бурных страстей.
Последней ее любовью - был немец. В далекие годы в большой провинциальный город Мариуполь, где жила эта поклонница свободной любви, из своей объединенной Германии представитель немецкого бизнеса привез чудо-машину, которая в доли секунды выдавала «на гора» по «Джоконде» формата А2. Мать полюбила заезжего иностранца так же быстро, как его станок печатал шедевры. В тот же вечер, когда закрылась выставка «Реклама и полиграфия», мать отдала ему свое сердце, и в придачу к нему – свое роскошное женское тело. Заграничный гость не отверг столь щедрых подношений, как мог на пальцах объяснил, что готов жениться, подарил ей кружевные трусики и отбыл на свою историческую родину. По истечении девяти месяцев, так и не дождавшись «поганого фрица», мать родила третью дочь и начала медленно, но неуклонно стареть.
Когда младшей дочери исполнилось пять лет, мать вдруг вспыхнула своей болдинской женской красотой. На отложенные «про черный день» деньги она купила путевку в престижный санаторий и за оплаченное время пребывания сумела завлечь в свои сети седовласого вдовца – капитана второго ранга в отставке. Брак был оформлен сразу по приезде, как и положено в их почтенном возрасте: со штампом в паспорте, сменой жениной фамилии на мужнину и переездом жены на отныне их совместное место проживания в город-герой Севастополь. Дочери остались в своей старенькой двухкомнатной хрущевке у почти синего почти моря.
Старшей тогда было двадцать три, и она уже получила свою первую зарплату, за младшей приехал из Баварии беглый отец со своей бездетной женой, а средняя получила свой первый титул «первой красавицы» на каком-то пляжном конкурсе. На пляжах титулы всегда дают за непререкаемые достоинства.
Лиля действительно была сказочно красива. То ли цыганская, то ли татарская кровь неизвестного отца проявилась в ней узкой талией, округлыми бедрами и громадными, опушенными густыми ресницами глазами цвета свежезаваренного чая. У нее были светло-русые волнистые волосы и до умопомрачения длинные, с тонкими щиколотками прямые ноги. Не ноги, а произведения искусства, которые она и не пыталась скрыть от любопытных взглядов в запасниках спускающихся к пяткам подолов и широких штанин. Лиля сама себе шила короткие юбочки, щедро демонстрирующие красоту ее гладких девичьих ног. Обувь она предпочитала удобную, без уродующих походку высоких каблуков. Даже в самые лютые морозы, на ней были милые остроносые ботиночки, а летом она доставала из стенного шкафчика бережно завернутые в мягкую ткань свои любимые сандалии с длинной шнуровкой. Эту модель, судя по иллюстрациям учебника истории, придумали еще древние греки, а, может быть, и их еще более древние боги. Походка в этих открытых сандалиях с шнуровкой на щиколотке у Лили казалась особенно легкой, можно сказать, божественной – казалось она не ступала по бренной земле, а летела по воздуху, как шалунишка-Гермес в своих сандаликах с крылышками.
И смелой Лиля была, как плутоватый вестник богов. Пуританки-соседки считали ее сумасшедшей, а все мужчины весенне-летнего сезона хотели ее безумно. Ее оптимизм и открытая улыбка не могла оставить никого равнодушным. Она кокетничала с парнями, строила глазки мужчинам и всегда пребывала в отличном настроении.
Если она хотела посмотреть новый блокбастер, то просто подходила к кому-нибудь из толпящихся в кассе, невинно моргала своими вероподобными ресницами, раздвигала в улыбке свежие, как лепестки розы губы и произносила своим ангельским голоском: «Я хочу в кино». Ей всегда покупали билет. Потом приглашали в кафе. Она, благосклонно кивая, соглашалась. Ее поили, кормили и предлагали уложить спать. Пряча взгляд, Лиля выслушивала самые пространные предложения, начиная от яблочка на тарелочке до звезды с неба, хмурила бровки, потом поднимала свои потемневшие, как омут в преддверии грозы глаза, улыбалась (о, эта ее улыбка!) – и исчезала. До следующего раза, когда ей снова хотелось развлечься.
Но в один прекрасный солнечный июньский день произошло нечто экстраординарное: кинотеатр, откуда она начинала свои ритуальные развлечения, закрыли на капитальный ремонт. Пришлось Лиле скоординировать свои действия, и, пропустив кинопросмотр, она сразу пошла в кафе, чтобы выпить свой любимый с е еле заметной горчинкой коктейль «Лунный свет», съесть порцию мороженого с шоколадом и найти кавалера, который оплатил бы ей все эти излишества.
Как только Лиля вошла в прохладное, скудно освещенное синеватыми потолочными лампами помещение, ее взгляд прилип к потрясающе красивому парню, неотразимому, как греческий бог Аполлон. Она уселась рядом и вскользь бросила, что не отказалась бы от прохладного напитка. Парень сузил свои ярко-синие глаза и, выпустив струйку сигаретного дыма в сторону, коротко сказал: «Так пей и мне налей». Такой ответ Лиля приняла спокойно. Просто пожала плечами и заплатила сама. За два коктейля!
Она влюбилась в синеглазого парня с первого взгляда. Парень был безумно красив: осветленные волосы, узкие бедра, брови вразлет. Танцевал он потрясающе, целовал страстно. В каком-то темном закутке клуба, где горой были навалены ломаные стулья, она отдалась ему. После падения цитадели невинности, пока Лиля искала трусики, ее первый мужчина исчез. Она даже не узнала его имени. Вместе с ним исчезла ее сумочка и растворились иллюзии.
Предательство потрясло Лилю. Она заболела. Не было ни повышенной температуры, ни озноба. Просто силы куда-то ушли. Целыми днями она лежала на диване смотрела в потолок, и старшей сестре с трудом удавалось ненадолго поднять ее и заставить хоть немного поесть.
Долго ли коротко ли, но Лиля, вдоволь побродив взглядом по лабиринту трещин и трещинок на потолке, обратила внимание на темный угол, где вытянулись во фрунт корешки книг. Поднявшись с пролежанного до омерзения ложа, Лиля переместилась в кресло, захватив с собой светло-сиреневую книжицу. «Портрет Дориана Грея.», - поведала ей первая страница.
Чтение Лилю увлекло. Она стала читать все, что попадались под руку. Старшая сестра обожала солидных переводных прозаиков, поэтому Лилино приобщение к мировой классике началось с романа Уальда, Диккенса (шесть разрозненных томов), Фейхтвангера (полное собрание сочинений), Голсуорси («Форсайты») и Фаулза («Вохв»). Когда она прочла все книги, которые были у них в доме, она встала с кресла и пошла в библиотеку.
К весне Лиля полностью поправилась, и стала еще красивей. Нечто неуловимо притягательное появилось в ее миндалевидных глазах, в легком изгибе губ, в плавных движениях. Воздушная легкость походки исчезла. Зато появилась особая грация, которая зачаровывала всех мужчин, на кого Лиля обращала внимание. Теперь она предпочитала некрасивых, если не сказать жестче – уродливых, но богатых мужчин. Они кормили ее в ресторанах, водили на престижные концерты, дарили модные вещи, давали деньги.
Сестра не замечала всех этих перемен, Вера готовилась выйти замуж. Свадьба была скромной, и новый член семьи обосновался в их квартире. В мае сестра родила Илюшку. Племяшка Лилю очаровал. Младенец был толстым, синеглазым, с пытливым взглядом и умилительной улыбкой.
- Ты мой самый любимый мужчинка, - сказала Лиля, щекоча его мягкий животик. Илюшка задрыгал ножками и растянул губы.
- Гу-гы, - ответил он.
- Значит, наша любовь взаимна, - умилилась Лиля.
Чтобы не мешать новой семье Лиля уехала в Москву. Днем она продавала бакалею в киоске, вечером работала в престижном баре. И там, и там она получала процент от выручки. Вечером выручка была больше. Ее задача состояла в том, чтобы раскрутить клиента на дорогие напитки. Это ей удавалось. С клиентами она почти не спала. Только иногда, когда платили хорошо, и было не противно. Денег от всех работ и подработок хватало, чтобы снимать комнату, покупать одежду и помогать новой молодой семье.
Лиля прожила в Москве почти три года. Чтение, работа в баре, редкий секс за деньги. Иногда посещение сауны с бассейном или концерта, опять же, с клиентом и за дополнительную плату. Такое времяпрепровождение изрядно ей надоело.
Лилины коллеги, девчонки на консумации, постоянно пребывали в поисках выгодного замужества. Некоторым это удавалось. Одной из полусотни. Текучка в этой сфере обслуживания была большой. Лиля замуж не хотела и решила подыскать себе богатого любовника.
***
Она заметила его сразу. Плотный, с едва намечающимся брюшком, но не обрюзгший, а наоборот, видно, что за собой следит. Чувствуется: тренажерный зал, бассейн, хороший отдых на дорогих курортах. Невысокий. Благородно лысый череп. Одет безупречно и очень дорого. Он был в компании с тремя другими мужчинами немного постарше его и тоже хорошо и дорого одетыми. Но Лиле показалось, что в их «квартете» главный - он. Трое его компаньонов наперебой говорили, выразительно жестикулировали, много курили. Этот же молчал и только изредка подносил к губам рифленый стакан. Лиля знала, что предпочел лысый: самый дорогой виски, что значился в карте вин. За три часа, что компания находилась в баре, лысый выпил не менее 300 г, выкурил толстую как шланг сигару и сказал не более десятка фраз. Его немногословие ей импонировало.
Пока лысый пил, курил и молчал, Лиля сидела за соседним столиком с двумя китайцами и равнодушно кивала, позволяя им поглаживать ее коленки. Она развлекала себя наблюдениями за остальными посетителями бара, и дольше всего ее взгляд останавливался на лысом. Про себя она стала называть его Олигархом.
Наконец, китайцы, изрядно набравшись, удалились, прихватив с собой бутылку из бара и Лилину коллегу, которая с удовольствием работала «на выезде».
Лиля откинулась на мягкую спинку дивана и прикрыла глаза.
- Здесь свободно?
Продолжение КРАСАВИЦА и Олигарх. Часть 2
Рассказ Первая и последняя любовь
Роман ФОРМУЛА СЧАСТЬЯ
Если текст понравился, поставьте, пожалуйста, like.
Воспользоваться рекламой бывает полезно