Ласси сидел под раскидистыми ветвями бука. В голове звучали слова новой песни. Так часто бывало. Музыка придумывалась сама – оставалось только наиграть. Он двинулся было за лютней, но передумал, вспомнив насмешливые взгляды в спину, да шёпотки за спиной. Конечно, кто он такой? Всего лишь менестрель. А они – знатные люди. Таким по статусу не положено общаться с ним. И всё-таки он был им благодарен. Не гнали как бродячую собаку – и то ладно. А госпожа Альвия так вообще была ласкова с ним. Госпожа Альвия… Он мечтательно устремил взгляд на караван. Как бы хорошо было сейчас взглянуть на неё, хоть глазком. Внезапно до его слуха донесся еле слышный шорох. Ласси затаился, стараясь почти не дышать, и прислушался.
- …Сегодня вечером. Нападение будет стремительным. В сонной лощине… - Донеслось до него. Потом звуки отдалились, и их стало не разобрать.
Ну и дела! Мечтательное настроение испарилось, словно его и не было. Надо предупредить караван. Он встал и медленно, растягивая время, направился к костру, где отдыхал сам тан Илир. Издалека ещё он услышал хохот. Видимо, знатные господа хорошо развлекались. Он подошёл к костру, стараясь оставаться в тени, а потом прочистил горло и позвал:
- Тан Илир! – Слова утонули в общем шуме. Он позвал ещё раз.
- Кто зовёт меня? – Тан обернулся. Серьёзное морщинистое лицо, изборождённое шрамами и яркие, юные глаза. – А это ты, менестрель…
Его слова, словно плетью легли на Ласси. Менестрель поёжился и опустил голову, а потом всё-таки тихо выдавил:
- Я слышал сегодня, что в сонной лощине собирается засада.
Тут же воцарилась тишина. Потом один голос, принадлежавший, верно, безусому юнцу, с насмешкой спросил:
- Откуда ты можешь знать?
- Я слышал! – Упрямо возразил Ласси.
- Ты можешь слышать лишь свою музыку. Наверное, ты заснул, и она тебе привиделась.
- Точно! – Поддержал другой голос. И они расхохотались.
- Иди отсюда лучше, развлекай служанок. Они всегда до твоих песен охочи. – Опять кто-то рассмеялся. А Ласси, густо покраснев, отступил. Зачем ему служанки? Он мечтает увидеть ещё раз госпожу Альвию… Но она госпожа, а он лишь безродный менестрель…
Утром, чуть рассвело, караван двинулся к сонной лощине. Солнце выбиралось из-за гор огненно-красное, словно предчувствуя беду. Что ему делать? Ласси должен был предупредить, должен… В ушах стоял смех госпожи Альвии, а перед глазами – мужественное лицо тана. Так уж положено знати обижать его. Он привык. И никто не осудит его, если сейчас он потихоньку спрячется в ближайший кустарник, а там уже полоса за полосой – и недалеко его цель – город семи холмов – гордый Феардор. Но госпожа… Он представил ярко красную кро...вь на её обычно белом платье…
На подъезде к сонной лощине, когда вдруг всхрапнули кони, чуя беду, Ласси закричал, надрывно, привлекая внимание, и бросился бегом туда, вперёд. В дрожащих руках трепетала лютня. Последняя песня, навстречу рассвету… Воздух взорвался криком и свистом. Засада выдала себя. Он почти достиг своей цели. Внезапно ноги подкосились, воздух словно выбило из груди, а ослабевшие руки выпустили лютню. Глаза закрылись. Мир потонул в давящей тьме. А потом он увидел госпожу Альвию. Она манила его за собой. Ласси радостно вздохнул и подал ей руку. Сме...рти нет…