Начало романа
Закрылась дверь камеры. На нее смотрело более десятка женщин. Взгляды, словно стрелы. Они наносили раны, которые кровоточили внутри Элеоноры.
Она понимала, что нужно поздороваться. Но ужасающий страх увиденной картины сковывал ее. Сделав над собой значительное усилие, она выдавила из себя тихое, – Здравствуйте.
В душном помещении повисло напряженное молчание. Оно давило Элю больше, чем женские взгляды.
– Сжалась вся, как пружина. Имя у тебя есть? – спросила ее маленькая женщина с узеньким лицом. Ее бегающие глазки буквально впивались в Элю, – Ты больная?
Послышался истерический смех с верхних ярусов.
– Васька, угомонись, – одернул ее низкий голос статной женщины,
– С самого утра как от тебя покоя нет. Лучше чайку приготовь на двоих.
– Я затихаю, Раиса, – подняла руки вверх Васька. Она перекривляла Элю под смешки сокамерниц.
– У двери нижняя шконка твоя, – резко бросила женщина новенькой.
Эля разложила матрац. Присела и обвела взглядом камеру, подумала про себя: «Лучше сразу умереть, чем так жить». Ее размышления прервала Васька.
– Слышишь, собирай мозги в кучу и двигай к старшей, – деловито произнесла Васька.
– А где она? – шепотом уточнила Эля.
– Ты с виду красивая, но глупая, – снисходительно взглянула нее Васька.
– Это Раиса. Она тебе место дала. Благодари бога, что на пальму не отправила.
– Какие пальмы? – изумилась Эля.
– Ну, ты вообще ку-ку! – насмешливо произнесла собеседница,
– Торопись, Раиса не любит ждать.
Элеонора подошла к женщине. Та взглядом предложила сесть рядом.
- Не тушуйся, – спокойно и твердо сказала Раиса. Она смерила Элю пытливым взглядом, – Как зовут тебя?
– Элеонора Зарецкая, – пытаясь отвечать без примесей эмоцией, она все же внутренне негодовала: «Боже мой. Как все чудовищно. Я должна держать ответ перед этими людьми?! Надеюсь, что скоро все закончится".
– О, как! – иронично улыбнулась старшая. Она снова смерила новенькую бесцеремонным взглядом.
– Чего тебе на воле не хватало, Зарецкая?
– Меня подставили, – быстро ответила Эля.
– Ну-ну, – грустно произнесла Раиса, – Здесь все такие. Никто не сказал, что виноват. А если разобраться, то мы сами себя подставляем. Своими призрачными желаниями строим дорогу сюда. А еще ложью.
– А вы как здесь, – осторожно спросила Эля.
– За терпимость и попала, – живо ответила она, – Терпела мужа 15 лет. Вначале жили неплохо, а потом как-то изменился он. Может быть, натура его оголилась. Придирки бесконечные, руку стал на меня поднимать. Я своей матери начала жаловаться, а она мне: «Терпи, родная. Никому ничего не говори. У вас дитя растет». Я и терпела. Только в один вечер мое терпение лопнуло, – она помолчала, – Я только с работы вернулась. Мне кур кормить нужно было, а поросенок разрывался во всю Ивановскую. Подумала: «Сразу их накормлю». И тут муж выходит. Да такой пьяный, что с трудом на ногах держится. Я ему: «Отойди от меня. А он лезет и лезет. Так я его так оттолкнула, что он на тот свет сразу улетел. Вот такая сила моего удара.
Инесса Сагайдак