С.Н.Лазарев

С.Н. Лазарев

Почему эта тяжкая болезнь поразила религиозные организации?

Когда мы на большой скорости поворачиваем в кювет, этому предшествует всего лишь слабый пово­рот руля. Когда машина, переворачиваясь, бьется о камни и нам в глаза летят куски стекла, мы испыты­ваем страх и ужас. Любой нормальный человек пони­мает, что к аварии привело неправильное управле­ние. Он не станет проклинать скользкую дорогу, не­навидеть производителей машины, презирать деревья и камни, встретившиеся ему на пути.

Любая авария имеет три стадии. Первая стадия — это несбалансированное внутреннее состояние. Эмо­ции ненависти, презрения и уныния, эмоция превос­ходства над другими — это уже авария, но на уровне души. Неправильное управление машиной — это авария на уровне духа. Исковерканная машина, ле­жащая в кювете, — это авария на уровне тела.

С машиной понятно. На дороге жизни происходит то же самое. Когда исчезает потребность в Боге, ко­гда любовь перестает быть приоритетной, — это уже авария.

Следующая стадия — это вожделение. Это тяга к наслаждениям, с одной стороны, и контролю над ок­ружающим миром, с другой. Это ненависть к тем, кто оскорбил два инстинкта в их высших проявле­ниях.

Инстинкт продолжения рода выглядит как челове­ческая любовь: высшие положительные эмоции начи­нают захлестывать нас. Инстинкт самосохранения в высшем проявлении выглядит как справедливость: мы наслаждаемся миром, который гармоничен, ста­билен и соответствует нашим представлениям о нем.

Крах человеческой любви и высших чувств, крах высшей справедливости — все это вызывает огром­ный протест. Ведь при утрате любви исчезает виде­ние Божественной воли. Итак, непереносимость боли души — это вторая стадия аварии.

Третья стадия аварии выглядит как проблемы с психикой, утрата способностей, многочисленные не­счастья, а далее — болезни и смерть.

Человек — существо пластичное. Иногда природа дает болезни на ранних стадиях распада души. Если же человек внутренне не меняется, то потом уже де­формируются его сознание и тело.

Вспоминаю историю женщины с третьей стадией рака. Она не смогла принять смерти мужа. Непре­рывная обида на себя и на судьбу постепенно погру­жалась в подсознание, а затем была остановлена он­кологией. Женщина вернулась к любви и вере, зад­ним числом приняла все события. Изменения шли медленно, поэтому потребовалась операция. Но, тем не менее, эти изменения произошли.

Если у человека нет любви и веры, он может су­ществовать, но только на животном уровне. Высоко­развитое сознание становится для него смертельно опасным. Если цивилизация не идет к Богу, тогда, для того чтобы выжить, она интуитивно должна под­талкивать людей к возврату в животное состояние. Сейчас это видно невооруженным глазом.

Язык в западных странах перестает описывать со­стояние души. То, что называют массовой культурой, на самом деле, является деградацией высших функ­ций человека. Эмоции все проще, потребительство все выше, юмор все глупее. Шоу-бизнес обслуживает только основные инстинкты, забыв о душе.

Общество потребления — это не так уж плохо, если главными потребителями являются любовь и душа. А если они в списках не значатся, то это тен­денция потери человеческого облика.

Искусство и театр стремятся не очистить душу, а удовлетворить инстинкты и превращаются в сплош­ную пропаганду секса и насилия. Этот путь к гибели широко пропагандируется, особенно среди детей и молодежи.

Поклонение вожделению затронуло сейчас весь мир. Помню, как лет пять назад после семинара в За­порожье ко мне подошел молодой парень.

— Я инок, — представился он. — Хочу спросить вас — принимать ли мне монашество или лучше не надо?

Я пожал плечами:

— Это только вам решать. А почему сомневае­тесь?

Он замялся.

— Видите ли, мне не очень нравится атмосфера в нашей обители. В принципе, у нас все монахи делят­ся на три категории. Треть — это настоящие, молель­щики, 30% — те, кто сидят постоянно в Интернете, компьютерщики. И еще одна треть — это голубые. Нам еще повезло, у нас настоятель монастыря — пас­сивный. А в некоторых местах монахи жалуются, что настоятель им проходу не дает.

Мне тогда сложно было поверить в то, что говорит молодой инок. А недавно в Интернете я смотрел ин­тервью с одним священником. Он говорил о сексу­альных скандалах в католической церкви. О том, что среди священников разврата гораздо больше, чем в обычной мирской среде.

Почему эта тяжкая болезнь поразила религиозные организации? Скорее всего, эти люди полагают, что идут к Богу, а на самом деле, подсознательно молят­ся вожделению.

Недавно в «Новостях» промелькнуло любопытное сообщение о том, что Православная Церковь разра­ботала свод вечных российских ценностей. Предва­рительно была дискуссия с политическими партиями и представителями общественности. По сути дела, обозначены главные маяки для любого россиянина.

На первом месте в своде вечных ценностей оказа­лась справедливость. Второе место заняла свобода, третье — солидарность, четвертое — соборность. На пятую строчку Синодальный отдел поместил само­ограничение, а на шестую — патриотизм. Предпо­следнюю строчку заняла любовь, и последнюю — верность.

Этот документ любопытен тем, что религия в нем начисто отсутствует. Его явно составляли политики.

Октябрьская революция ставила целью восстанов­ление справедливости. Под лозунгом справедливости на гражданской войне брат убивал брата. Под лозун­гом справедливости был истреблен весь цвет нации, разрушены такие принципы, как «не укради», «не убий» и «не грабь». У каждого человека — свои по­нятия о справедливости, и когда она возводится в абсолют, это всегда приводит к крови, насилию и убий­ствам. Под лозунгом свободы миллионы людей были заключены в лагеря. Свобода для человека, пренеб­регающего заповедями, — это свобода грабить и уби­вать, свобода совершать любой грех.

Лозунг, призывающий к свободе и справедливо­сти, привел к горам трупов во времена Французской революции. Именно этот лозунг разрушил в России уважение к частной собственности и к соблюдению нравственных религиозных законов. Без любви по­нятия справедливости и свободы превращаются в то­пор палача.

Примечательно, что понятие «нравственность» не было включено в список вечных ценностей. Как, впрочем, и понятие «любовь к Богу». Такая цен­ность, как любовь, оказалась на седьмом месте. По­нятно, что в сочетании с таким словом, как «вер­ность», она означает любовь к другому человеку. Но ведь тезис «Возлюби ближнего своего...» превраща­ется в призыв к языческому поклонению, если утра­чена любовь к Богу как высшая ценность.

Грустно смотреть на список вечных ценностей, предлагаемых Церковью. Неужели русский народ, с точки зрения православного руководства, так плачев­но выглядит, что главной ценностью для него являет­ся «справедливость» — понятие, которое всегда под­талкивало к грабежу, воровству и убийствам?

Я размышлял об этом, сидя за компьютером и ме­ханически просматривая присланные мне письма. Взгляд остановился на сообщении, озаглавленном: «Русские и японские пословицы». Лингвисты под­считали, с какой частотой в народных пословицах — русских и японских — упоминаются те или иные слова, и результат этих исследований представили наглядно. На картинке начертаны слова, наиболее часто употребляемые в пословицах, причем слова эти — разного размера и размер слова пропорциона­лен частоте его упоминания.

Итак, японские пословицы: самое крупное сло­во — «человек», а потом, в несколько раз меньше, такие слова: «пройдет», «сквозь», «счастье», «ска­ла», «сердце», «беда», «опасно» и т. д. Самое частое слово в русских пословицах — «Бог». Далее: «мно­го», «один», «хлеб», «дело», «люди», «деньги», «доб­ро», «дом», «вода» и т. д.

Я невольно улыбнулся. Все-таки Россия выживет, несмотря на то, что религия превратилась в политику и экономику. В подсознании русского человека Бог — на первом месте. А значит, и любовь к Нему занимает первое место. Это означает, что главные наши ориентиры не сумела исказить ни светская, ни духовная власть. «Мы есть то, к чему мы стремим­ся», — подумалось мне. Главное — не то, какую ре­лигию ты исповедуешь, а та цель, к которой ты дви­жешься.

Наверное, из тех, кто считают себя верующими, реально таковыми являются немногие. Все остальные верят в свое благополучие, здоровье, наслаждение и справедливость, что и пытаются добыть через мо­литву.

Недавно одна девушка написала мне любопытную записку: «Работаю по Вашей системе много лет, а вчера во время семинара обнаружила, что под моей внешней оболочкой живет какое-то существо, кото­рое представилось мне в виде Медузы Горгоны, с волосами-змеями. Когда я молюсь, оно как будто бы отходит в сторону, но не уходит совсем. Что это мо­жет быть?»

Когда я по почерку посмотрел ее поле, мне откры­лась следующая картина: возможная смерть потом­ков до четвертого колена; подсознательная концен­трация на вожделении — в 17 раз выше опасного уровня. Это означает, что девушка совершала пре­ступления против любви в угоду наслаждениям, удо­вольствиям, справедливости.

Есть русская пословица: «Рад бы в рай, да грехи не пускают». Человек воспринимает самого себя только как сознание и верхний слой чувств. Ему ка­жется: поменял свою точку зрения, щелкнул пальца­ми — и тут же изменятся судьба и здоровье, и сни­мутся все грехи.

Но вселенная едина, и закон единства универса­лен для всех. Человек, его предки, его потомки — едины. Неправильное поведение постоянно уходит вглубь, увеча многие поколения потомков. Человеку кажется, что он изменился, и внешне это именно так. Действительно, верхние полпроцента стали другими. А на его подсознание, его душу это никак не влияет. В предсмертной или критической ситуации человек готов жертвовать, молиться, даже меняться, но, тем не менее, болезнь, несчастье или смерть неотвратимо отнимают у него последние мгновения жизни.

«Время разбрасывать камни, и время собирать камни». Те, кто в свое время отказались от при­глашения на пир, окажутся в тюрьме или в могиле.

Те, кто пришли с улицы и готовы делать все, что нужно, но внутренне не успевают измениться, попа­дут туда же.

Наши глубинные чувства, наши рефлексы — это состояние наших потомков. И пусть мы уже хотим верить в Бога, хотим любить, пытаемся преодолеть рабское отношение к собственным инстинктам, — но наши потомки неминуемо тянут нас вниз. В таком случае, если человек хочет выжить, он должен всту­пить на нелегкий, мучительный путь воспитания сво­ей души. Если устремление к Богу искреннее, не ко­рыстное и очень сильное, тогда есть шанс изменить не только себя, но и своих потомков. К сожалению, такое устремление часто возникает только в послед­ние минуты жизни.

В памяти всплывают красно-коричневые горы Египта. Заходящее солнце фантастически меняет их очертания и окраску. Изумрудное Красное море при­касается к этим горам и постепенно исчезает на гори­зонте. Недавно я был вместе с друзьями на рыбалке, и произошедшее там помогло мне многое понять. Судно мы заказали заранее. Осмотрели несколько рыболовных яхт и, в конце концов, выбрали ту, ко­торая приглянулась. На яхте, кроме нас, было еще четверо человек — капитан, кок и два матроса. По­том обнаружился и пятый, — он оказался хозяином судна и свободно владел несколькими языками. В на­шей команде был мой приятель, приехавший из Аме­рики, — поскольку он хорошо владеет английским, то проблем с переводом у нас не было. Хозяин судна по-русски не говорил, а английский, немецкий, французский знал великолепно. Он оказался весьма обаятельным и неглупым человеком.

Первую рыбу мы поймали через полчаса после вы­хода из порта. Это был хороший знак. Мы сами вы­брали себе распорядок дня: подъем в 7 утра, купа­ние; с 8 до 9 — завтрак, а затем — троллинг. Да­лее — обед, после которого можно было купаться и загорать. А потом — вечерняя рыбалка. Мы отдыха­ли, общались, купались и ловили рыбу. В течение не­скольких дней не удавалось ничего поймать, но мы не слишком переживали по этому поводу. Главной задачей было отдохнуть и пообщаться, а это у нас хо­рошо получалось.

Где-то в середине путешествия, на третий или чет­вертый день, наш корабль остановился возле корал­лового рифа. Там было несколько десятков яхт, в море бултыхались счастливые туристы. Мое внима­ние привлекла большая красивая яхта с черным кор­пусом, явно не здешняя. Я поинтересовался у нашего хозяина, откуда она появилась.

— На ней отдыхает посол Соединенных Шта­тов, — ответил египтянин.

Как-то незаметно зашел разговор о политике. И вдруг хозяин, которого мы все стали называть ка­питаном, спросил меня:

— Как вы считаете, из-за чего начнется третья ми­ровая война?

И добавил:

— Мне кажется, из-за энергоносителей.

— А мне кажется, из-за хлеба, — ответил я. — Судя по тому, что происходит на Земле, скоро он станет главной ценностью.

Я взглянул на капитана и продолжил:

— Когда-то я прочитал предсказание Ванги. Она говорила, что первыми на Земле начнут вымирать пчелы, а потом исчезнет чеснок. Я тогда подумал, что это будет лет через 200-300. А сейчас во всем мире пчелы массово погибают. Причем ученые не мо­гут объяснить, почему. А ведь именно пчелы опыля­ют около 80% всех растений на Земле. Что будет, ко­гда пчелы исчезнут, нетрудно догадаться.

Но это еще не все. Крохотное отверстие в теле Земли — всего-то пятьдесят сантиметров — отравило нефтью весь Мексиканский залив, возникла опас­ность остановки Гольфстрима. Оказывается, Зем­ля-то едина, все тесно связано одно с другим. То, что сейчас творится с климатом, — это только начало. На урожайности это тоже скажется.

У Земли есть определенный ритм, она как бы ды­шит. А в последнее время, впервые за всю историю наблюдений, этот ритм стал меняться. Если сравни­вать с человеком, то Земля сейчас похожа на больно­го, который вот-вот чихнет и начнет кашлять.

Кроме того, едина ведь не только Земля, но и вся Солнечная система. Непрерывные научные наблюде­ния за Солнцем длятся 400 лет. За все это время 11-летние циклы солнечной активности ни разу не нарушались. А несколько лет назад поведение Солн­ца стало необъяснимым. С одной стороны, оно никак не могло войти в активную фазу, то есть стало напо­минать паровой котел, который не выбрасывает пара. А с другой стороны, за последние несколько лет средняя температура Солнца увеличилась почти в два раза.

Что такое несколько лет в истории Солнца? Это тысячная доля секунды. А теперь представьте себе: за полсекунды температура вашего тела поднялась с 36 до 72 градусов. Можно себе представить, что тво­рится с Солнцем. Поверьте мне, в ближайшее время это скажется на урожайности.

Я пожал плечами:

— Может быть, ученые что-то напутали? Во всяком случае, мне эта информация встречалась не один раз.

На мгновение задумавшись, я добавил:

— А самое фантастическое вот что: то, что творит­ся с Землей и Солнцем, судя по всему, связано с со­стоянием человечества. Конечно, масса людей на планете ничтожна по сравнению с массой Земли и Солнца, но ведь вирусы, попадающие в организм че­ловека, могут привести к тяжелой болезни, хотя на физическом уровне они ничтожно малы. Главная опасность вирусов — информационная. В Библии не случайно сказано: «В начале было Слово». Сейчас люди информационно представляют собой большую опасность для Земли и Солнца. И, похоже, механизм обратной связи уже включился.

Разговор перешел на религию, и капитан вдруг сделал неожиданное признание:

— Раньше я верил в Бога формально. Увлекался женщинами, наркотиками... А как-то раз мы с моим другом очень хорошо отдыхали, а ночью он умер. И я почувствовал, что со мной скоро будет то же са­мое. Я понимал, что я не жилец, но не знал, что де­лать. И вдруг на улице я повстречал человека, кото­рый посмотрел мне в глаза и произнес: «Ты умрешь. Если хочешь жить, садись и читай Коран». Я пове­рил ему, сел в комнате и начал читать. В день я изу­чал одну из 30 частей Корана. Через месяц я вышел из комнаты и ощутил себя другим человеком.

Я смотрел на капитана и ощущал противоречивые чувства. Он рассказывал, что пять раз в день молит­ся, что у него изменились жизнь и судьба. А я видел на тонком плане, что у него очень серьезные пробле­мы. Подсознательное поклонение вожделению было 17-кратным. У женщин при таком внутреннем со­стоянии обычно бывает бесплодие или дети рождают­ся тяжело больными.

Мелькнула мысль: «А что же у него с детьми?»

— Переведи ему, — обратился я к приятелю, — что у меня есть способности к диагностике. Пускай он назовет имена своих детей, а я расскажу, что у них со здоровьем.

Египтянин удивился, но предложение мое принял.

— Первая ваша дочь — очень добродушный чело­век, ее уважают и любят люди. И со здоровьем у нее — более или менее.

Вторая дочь выглядела хуже, вряд ли у нее будут дети и семья. Мне не хотелось сообщать об этом отцу. Кроме того, она была талантливой, и ей была предназначена не семейная, а общественно-политиче­ская жизнь.

— Со второй дочерью тоже неплохо, — произнес я, — но для нее работа и общественная жизнь будут важнее семьи.

Я не стал объяснять, что боль души для нее непе­реносима, потому говорить о нормальной семье и де­тях не приходится.

— Есть еще сын, — капитан назвал имя.

Я сразу же увидел, что шансов выжить у его сына практически не было, — поле вокруг него сворачива­лось. Правда, в одном месте от груди шел серебря­ный шнур, соединявший его с высокими планами. Один шанс из ста, но его можно было использовать.

— У вашего сына состояние очень неважное, он может погибнуть.

— У него диабет, — вздохнул капитан. — Тот ду­ховный человек, о котором я говорил, мне уже все рассказал. Он предупредил меня, что сын умрет в молодости.

— Есть шанс помочь, — сказал я, — но это тяже­лее, чем совершать подвиги. Нужно внутренне изме­ниться.

Египтянин задавал мне вопросы, а я отвечал. Что такое рай и ад? Есть ли вечные грешники? Я расска­зывал ему о том, как корыстность убивает любовь, как вожделение приводит к непереносимости душев­ной боли. Так уж получилось, что я провел семинар для одного человека. А потом сообщил приятелям:

— Состояние его сына стало гораздо лучше. По­смотрим, что будет дальше. Я хочу объяснить ему, что нужно не просто выполнять волю Аллаха, но при этом ставить себе какие-то цели. Он должен понять, что высшая цель и есть сам Аллах. Тогда его сын не умрет.

Правда, меня неприятно поразила реакция египтя­нина, о которой рассказал мне приятель:

— Капитан до сих пор не может понять, как это ты все узнал о характере его старшей дочери.

— И это все? — мрачно спросил я.

— Да.

— Странно: его не удивило, что можно спасти жизнь сыну. Больше всего его впечатлили мои спо­собности к диагностике. Ну ладно, время покажет.

Через два дня позвонил шейх из Каира и сообщил капитану, что состояние его сына стало гораздо луч­ше и теперь у него может измениться судьба.

Мы сидели, пили чай, и капитан рассказывал об этом уникальном человеке.

— В лучших домах Египта почитают за честь об­щаться с ним. Этот человек отрешился от всех мир­ских дел, он только молится и помогает людям.

Неожиданно египтянин добавил:

— Я рассказал ему про вас. Он готов приехать в Москву и встретиться с вами.

Я улыбнулся:

— А по-русски он говорит?

— Нет.

Я в ответ только развел руками.

— Когда в следующий раз будете в Египте, он го­тов повидаться с вами в любое время в любом месте. Да, еще он просил, — капитан улыбнулся, — чтобы вы помолились за него. Он понял, что вы верующий и много молитесь.

«Как хорошо все видно на тонком плане, — поду­мал я. — Какой ты веры, национальности, в какой стране проживаешь, — не имеет значения. Его не ин­тересует, православный ли я, еврей или мусульма­нин, но раз он просит помолиться за него, значит, он мне доверяет».

Я считал, что таких людей уже не осталось. Ны­нешний кризис в мире — в первую очередь, духов­ный. Как заметил один преподаватель Московской духовной академии: «Старцев сейчас уже в монасты­рях нет, а стариков — много». Уважение ко мне со стороны незнакомого человека было совершенно не­ожиданным. Капитан шутливо поклонился мне и ска­зал: «Теперь вы тоже шейх».

Наше судно по-прежнему бороздило море, но рыбы не было. Мой американский приятель стал подначивать капитана:

— А где же обещанная рыба?

Тот серьезно ответил:

— Вот помолюсь, и рыба будет.

Потом я видел его на корме, — он воздевал руки и молился. А на следующий день мы, действительно, поймали одну крупную рыбу, а затем другую.

Путешествие было замечательным. А затем наше время закончилось, и судно развернулось, чтобы плыть обратно в порт. Мы потихонечку начали скла­дывать чемоданы. Я собирал маски, трубки, рыбо­ловные снасти.

Пластмассовые наживки в виде рыбок называются воблерами. Рыба хорошо берет серебристые наживки с красной головкой. У меня их было четыре. На сто­ле, среди других наживок, я увидел только две. По­скольку подарков я делать не собирался, а воблеры купил в Москве, то я поинтересовался у команды, где мои снасти, но ответа не получил. Тогда я подо­шел к капитану и объяснил, что хотел бы свои воблеры увезти с собой. Тот взглянул на меня достаточно жестко, а затем что-то сказал коку. Парень подошел к какой-то тумбочке и достал оттуда воблер.

— Это третий, — я показал на пальцах, — а всего их было четыре.

Египтянин пожал плечами:

— Ничего не знаю, больше их не было.

Меня удивила перемена, произошедшая с ним.

Путешествие закончилось, маска добродушного хо­зяина стала ненужной. Сначала я хотел возмутиться. Потом вспомнил свое же правило: если ребенок ху­лиганит, обижаться на него бессмысленно и глупо. На ребенка не обижаются, — его наказывают. Если нет возможности наказать, выскажи искренне свою претензию, это тоже будет наказанием. Ведь какова цель наказания? Воспитание, изменение человека. А искренняя, спокойно и обоснованно высказанная претензия тоже помогает человеку меняться и воспи­тывает его.

Я высказал команде и капитану свои претензии и постарался забыть об этом инциденте, но память по­стоянно возвращала меня к этой истории. Надо было понять, почему же это со мной произошло. Значит, у меня вожделение тоже не преодолено. Жертва не зря притягивает преступника. Случившееся — это, в пер­вую очередь, знак для меня.

Энергия должна тратиться не только на претензии и осуждение других; ее ведь не так много. Стресс должен работать на созидание, на собственное изме­нение. Грех этим не воспользоваться. Боль от стрес­совой ситуации должна превратиться в радость от собственного изменения.

Увидеть Божественную волю в поведении челове­ка, который отнесся к тебе непорядочно, тяжело и сложно. На обычной дороге сразу становится понят­но, что машина в кювете — это твоих рук дело. На дороге жизни поворот руля отстоит от аварии иногда на десятилетия. Мы видим следствие и не понимаем причины. И тут же начинаем мыслить по схеме, ко­торую часто выдают пациентки: «Я уже два дня ни на кого не обижаюсь, где же здоровье?»

Не следует соотносить себя с тем, что мы видим и чувствуем в данную, текущую минуту. Глубинные эмоции мы наследуем от наших предков. Эти эмоции соответствуют нашим эмоциям из прошлых жизней. Подобное притягивает подобное.

Я потом взглянул на поле этого человека. Картина была неважная. Вольно или невольно, я являюсь ка­тализатором: в душе человека, пообщавшегося со мной, происходит ускорение и плохого, и хорошего. То, что могло случиться через десять лет, происходит через неделю или месяц. Это может привести как к чудесному излечению, так и к быстрой смерти.

У этого человека улучшения я не заметил. Оказа­лось, что ухудшилось поле у его детей. Его подсозна­тельное вожделение расходилось на два потока: по­хотливость, сексуальность — и власть, превосходст­во, воровство. Вожделение породило взрыв агрессии, связанной с обоими инстинктами. Ускорение, дейст­вительно, началось, — все скрытое стало явным. А у его детей ненависть, презрение, осуждение преврати­лись в программу самоуничтожения. В поле его сына уже не было серебряной нити, дающей шанс на спа­сение.

«Почему же детей Бог наказывает гораздо более жестко, чем родителей?» — задумался я. А потом по­нял. Наказание есть остановка неправильного пове­дения. Останавливают не человека, а саму возмож­ность совершать преступления против любви. В де­тях усиливаются все наши возможности и все наши тенденции, поэтому судьба часто истребляет их пер­выми.

В этом случае начался именно этот процесс. Все трое детей египтянина выглядели очень плохо. «Мо­жет быть, все еще нормализуется, — подумал я. — Может быть, он что-то поймет».

Но все-таки, почему же он так себя повел? Если бы я старался поразить его воображение чудесами диагностики или хвастался излеченными больными, тогда он мог бы посмотреть на все это сквозь пальцы. Но мои возможности подтвердил человек, в свое вре­мя спасший ему жизнь. Неужели мнение святого че­ловека для него ничего не значит? Как это можно — жизнь сына променять на пару воблеров? Этот во­прос никак не давал мне покоя, что-то здесь скрыва­лось. Только недели через две я понял: искушение.

Я всем своим пациентам говорил о том, что Бог никогда не дает счастья просто так. Если вы получае­те зарплату, не работая, это отравляет вашу душу.

Любое счастье зарабатывается, а потом тратится, и его снова нужно зарабатывать. Эта работа выглядит как испытания: несчастья, болезни, неприятности. Сумел сохранить любовь и видение Божественной воли, сумел подняться над инстинктами, — получай заработанное счастье. Не сумел, — зарабатывай каж­дую минуту потом и кровью. Без испытаний невоз­можно получить счастье, — это закон. Счастье мож­но получить в виде аванса, но этот аванс все равно нужно будет отработать.

Однако есть нечто гораздо более тяжелое и опас­ное, чем испытание. Искушение.

Оказывается, процесс очищения души происходит в несколько этапов. Сначала самые нежные, чистые и высокие слои нашей души соприкасаются с Божест­венной энергией. Начинается боль разрушения и из­менения, которая, при наличии любви, дает новый этап развития.

Если любовь, единение с Творцом, становится по­требностью, если ощущаешь Его незримое присутст­вие во всем, если несешь в себе чувство непрерывной любви и благодарности к Богу, то этого первого эта­па даже не замечаешь. Просто в душе появляется что-то новое, прекрасное — и начинается новый этап развития.

Если же любви не хватило, человек получает ис­кушение. Теперь, для того чтобы победить вожделе­ние, он должен сконцентрироваться на любви, жить ею и соблюдать нравственные принципы. Если же он не сумел побороть вожделение, тогда начинаются ис­пытания.

Для одного искушение выглядит как возможность украсть, для другого — как возможность соблазнить жену друга.

Вспоминаю художественный фильм «Время жат­вы» с молодым Ричардом Гиром. Дело происходит в Америке около ста лет назад. Молодые муж и жена зарабатывают деньги в тяжелейших условиях на сборе урожая пшеницы. У молодого человека — кра­савица жена, которая любит его, верна ему и готова разделить с ним любые трудности. Неожиданно он подслушивает разговор и узнаёт, что молодой фер­мер, хозяин, неизлечимо болен и скоро умрет. И то­гда у работника созревает в голове хитроумный план: выдать себя за брата своей жены, а ее подтолкнуть к фермеру, для того чтобы она вышла за него замуж и впоследствии завладела его имуществом.

Корысть победила нравственный аспект, инстинкт самосохранения победил любовь. Украсть было го­раздо легче, чем заработать. План осуществился. Хо­зяин влюбился в жену главного героя и предложил ей руку и сердце. А затем все стало трещать по швам. Женщина влюбилась в молодого фермера. Оскорб­ленный муж, увидев, что она счастлива с ним, уехал. Но, проскитавшись несколько месяцев, понял, что не может без нее жить, и вернулся назад. А затем прав­да стала выползать наружу.

Фермер выздоровел, — чувства изменили и исце­лили его. Коварный план рухнул. Возвращение мужа стало несчастьем для всех. В стычке молодой фермер был убит, а муж и жена бежали из тех мест. Но через некоторое время полиция все-таки разыскала бегле­цов, и работника постигла участь хозяина, — он тоже был убит. «Время разбрасывать камни, и вре­мя собирать камни».

Преступление против души рано или поздно обер­нется несчастьем. Если это личная воля человека, — пострадает он сам. Если же таким человека сделало общество, то оно пострадает ничуть не меньше. Госу­дарство, которое позволяет безнравственным людям жить в благополучии и достатке, обречено на гибель. Ведь и человек, и государство являются живыми ор­ганизмами. И живут они по одинаковым законам.

Итак, если поддался искушению, не преодолел своей похотливости, не устоял перед возможностью украсть, включается третий этап спасения — испыта­ние. Думаю, о том, что это такое и как это происхо­дит, известно многим.

Если же человек не проходит и периода испыта­ний, тогда начинается четвертая и последняя стадия спасения — жесткое очищение. Это уже сужение воз­можностей до минимума. Это распад семьи, смерть детей, неизлечимые болезни и собственная смерть.

Каждый из нас, в той или иной степени, проходит все четыре этапа. Когда человек знает, кто он такой, откуда пришел и куда идет, тогда процесс очищения и развития души не требует разрушения духа и тела. Если же мы забываем о душе, в этом случае разру­шение наших инстинктов становится непременным условием развития.

Две тысячи лет назад ученики Христа не выдержа­ли искушения. Жизнь и вожделение привычно были поставлены на первое место. Но то, что не полу­чилось при первой попытке, впоследствии все же удалось. Любовь вышла на первое место, а жизнь отошла на второе. Поэтому христианство дало колос­сальный импульс к развитию нынешней цивили­зации.

Однако вот уже пять или шесть столетий инстинк­ты постепенно затмевают любовь. А нынешняя тех­ническая цивилизация научилась порабощать душу в угоду телу. Мне кажется, существование общества, в котором достижения науки и медицины направлены на истребление души, не входит в планы Бога. На­верное, все мы скоро это поймем.

С. Н. Лазарев. «Опыт выживания». Часть 3

Подробнее о книге

****************************************************************

Сергей Николаевич Лазарев - автор многочисленных книг о духовном пути и развитии человека (серий книг «Диагностика кармы», «Человек будущего» и «Опыт выживания»). Долгие годы он занимается изучением взаимосвязи между состоянием души человека и его судьбой; он рассказывает о том, как наши поступки отражаются на нашем здоровье, нашем будущем и будущем наших детей. Идеи С.Н. Лазарева сформировались в систему отношения к жизни, определяющую место человека во Вселенной.

Книги, лекции и семинары С.Н. Лазарева - это изложение более чем 30-летнего опыта исследований в области синтеза науки и религии, это объединение важной информации, которая формирует универсальную систему знаний.

lazarev.ru

Дорогие Друзья! Если Вам понравилась информация, и Вы смогли почерпнуть из нее полезное для себя, пожалуйста, поставьте лайк и напишите свой отзыв в комментарии. Ваше мнение очень важно для нас! Это также очень поможет развитию и расширению канала!