Друзья, приветствую снова на своем канале.
Сегодня продолжим повествование об алкоголизме и его последствиях для здоровья.
Итак, мой товарищ проснулся в пять утра, с тяжелой головой, сердцем и печенью, с ощущением, что в его голове не он, а кто-то вместо него, злобный и ужасный, арендовавший его череп. С трудом встал, с трудом оправился, проходя мимо зеркала увидел мерзкое лицо, сверлящее его жутким похмельным взглядом с трехнедельной щетиной и желтыми зубами. Далее подошел к окну, посмотрел на улицу, в предрассветной дымке редкие прохожие, огни такси и все такое чуждое ему, агрессивное. Он не мог взять в голову, кто эти люди, почему они здесь и куда перемещаются, но где-то в душе завидовал их легкой утренней походке, возможностью бодро управлять авто, завидовал, что у этих людей есть цели и возможность их реализации, что у них есть будущее. После чего началось хождение по мукам, некоторые знающие называют процесс «ходунками», шатающейся походкой он бродил по квартире, благо комнат у него было три, плюс два балкона и приличных размеров кухня. Ходил, стараясь не разбудить детей и жену, потому что не хотел очной ставки с семьей, боясь узнать про себя нелицеприятные подробности, и вообще в этот момент он себя с главой семейства не ассоциировал, скорее с неким существом мутантом, с чужим больным разумом и будто не своим телом, на котором неожиданно для себя обнаружил многочисленные синяки, на руках и ногах. Воспоминания, как минимум, последней недели напрочь отсутствовали, с трудом помнил лишь вчерашний вечер, и пустые бутылки на полу лишь свидетельствовали о факте возлияния. И без того ужасные часы жизни начали омрачать постоянные шумы, лифты стали гонять на перегонки друг с другом, соседи нарочито стучали дверьми и своими, и тамбурными, сливали воду в трубах канализации, разговорами на кухне, детским плачем, автомобильными сигнализациями и клаксонами до конца разбивали ему и без того нервозное состояние. Внутри холодом сквозил немотивированный страх, от шумов, утреннего уличного света, от потока сумбурных мыслей, от состояния близкого к смерти. Казалось, старуха с косой уже коснулась его горла отбитым заточенным как бритва полотном холодной стали, он чувствовал ее зловонное дыхание. Мучала дикая жажда и чувство голода, он не помнил, когда принимал пищу в последний раз, но при этом доставала тошнота и головокружение, но рвать было нечем, жидкостей в доме не осталось, пришлось употреблять воду из-под крана. В домашней аптечке нашел таблетки, принял целую горсть, там были аспирин и анальгин, капотен и еще какие-то, название прочитать он не смог. Попытался стошнить, ничего не вышло, снова продолжил бродить по квартире, пошел восьмой час утра. Жутко болела голова, хотелось спать, глаза сами захлопывались как ставни на ветру. Попытался присесть на диван и прикрыть глаза, вдруг удастся подремать. Под закрытыми веками происходил полный сумбур, это и гонки формулы один, и битва экстрасенсов, и кадры лангольеров С. Кинга и множество других картинок, чаще связанных со смертью. Был серьезный и весьма обоснованный страх умереть во сне, давление скорее всего превысило двести по верху, пульс, наверное, больше сто сорока, он чувствовал, что вены на горле вот-вот лопнут от потока крови, шум в ушах заглушал даже утренние склоки соседей сверху. Он снова заходил по комнатам, оттягивая момент пробуждения и встречи с семьей, благо в этот день был выходной и сон их был безмятежный. Наконец то удалось, его прополоскало, но облегчения не пришло, напротив, часам к одиннадцати снова появилось ощущение, что он сейчас умрет, было ужасно страшно, грудь щемило, в висках стучало дробью, зрение помутнело и покрылось рябью, холодная испарина покрыла спину. Он упал на пол и задышал громко и протяжно часто, видимо легкие наполнились свежим кислородом из открытого окна ему немного полегчало. Где-то раньше читал, помогает контрастный душ, принял горячий, плавно переключая на холодный, в первое время вроде как оживал, но через десять минут ощущения близкие к уходу из этого мира вернулись. Самой смерти он не боялся, страшно оставить семью без своего участи и любви, сказать, что им будет трудно без него, не сказать ничего. Алкоголя для опохмела в доме не было ни грамма, да и думать о нем он не мог, хотя если б было хотя бы сто грамм, принял бы как последнюю надежду.
После пробуждения семьи, порицания его пьянке не последовало, напротив жена дала еще каких-то колес и горячего чая. Так в битве за жизнь прошел первый день выхода из запоя. Пока он одержал победу, причем на сухую, но именно в этот самый сложный день многие из алкоголиков мира как раз и отдают Богу душу, это из практики, это из жизни.
В юности, через год после службы в армии, был такой случай на моей родине, мужик лет так тридцать пять, может чуть более, сосед по дому, вышел из запоя и ползал по квартире практически с пеной у рта, мобильных в России еще не было, когда жена пришла с работы на обед, он попросил у нее хотя бы сто грамм. В ответ на что, она вербально припомнила ему сколько лет жизни на него потратила, хорошо еще без применения силы. В процессе ее долгого спича, муж закрыл глаза, и протяжно захрипев выдохнул воздух из проспиртованных и прокуренных легких, навсегда. Уже в больнице врачи ей дословно объяснили, что муж был прав в своей просьбе, даже сто грамм запустили бы все в нем жизненные процессы, и вдова продолжила бы быть замужней женщиной, хотя, наверное, это был ее выбор.
Так, что женщины берегите мужчин, пусть и алкоголиков, и помогайте им побороть в них губительную страсть, нас так мало осталось на свете.
Не переключайтесь, подписывайтесь, далее будет совсем интересно.