БОКС - ЭТО МОРДОБОЙ ИЛИ ВИД СПОРТА ?
Для примера, чтобы не подумали, что хвастаюсь, я просто констатирую факты. Меня, единственного русского, взяли в эстонскую сборную школы по волейболу . (Школ было две рядом, русская и эстонская, но считалась, как одна). А ведь я никогда специально волейболом не занимался. В Эстонии в те времена был просто "бум спорта". Достаточно сказать, например,что в гарнизоне Кейла у каждого пацана в огороде была своя яма для прыжков в длину, или высоту, или с шестом, или тройного прыжка, и мы устраивали соревнования между собой по поводу и без повода, а если начинали играть в футбол, то это продолжалось с утра, и пока наши мамы "пинками" не загоняли нас на обед или ужин... Продолжаю примеры дальше: свои крайние грамоты я заработал в 32 года по боксу в чине майора, "вырубив" первое место на первенстве авиации Балтийского флота, и по карате в 35 лет в чине подполковника на открытом первенстве областного совета "Динамо", где принимали участие сильнейшие каратисты г. Ленинграда. Там, кстати, ещё и медаль дали.
На боксе, пожалуй, остановлюсь особо, там есть чистый элемент везения. С самого детства я мечтал помимо того, чтобы летать, стать Мастером Спорта СССР, неважно по какому виду спорта. Судьбе было угодно выбрать бокс. В 21 год, за 7 лет занятий боксом, я уже провёл 57 боёв на ринге, в 49 добился победы,заработал 13 дипломов и грамот, дошёл до Кандидата в Мастера и, казалось до осуществления мечты рукой подать, но Медицина запретила бокс лётному составу. Пришлось с этим официально завязать, но я никогда не прекращал тренироваться, так сказать - для здоровья. Спустя 11 лет, когда уже был на должности командира эскадрильи, объявили, что очередное Первенство авиации Балтийского флота по боксу состоится в нашем родном гарнизоне Быхов на базе 57 мрад.
Меня попросили подготовить сборную команду двух полков к этим соревнованиям, до которых оставалось ещё три месяца. Я это выполнил. Начальник физподготовки дивизии "узрел," что уровень команды стал высоким, есть шанс занять первое место в обще командном зачёте. А это значит повышение по службе. В итоге, он упросил командира дивизии генерала Пироженко Ивана Семёновича разрешить мне выступить на соревнованиях, и чтобы врачи при этом ничего не имели против. Генерал разрешил. И самое главное - он убедил меня, чтобы я снова вышел на ринг, иначе команда расценит это как "трусость" их тренера, опять же это будет "не патриотично" по отношении к своей родной дивизии.
Соревнования по планировались проходить в три дня: четверг, пятница, суббота и в воскресенье разлёт по домам. В то же время в четверг в полку - по плану предварительная подготовка к полётам, с которой меня освободили, засчитав, что я подготовлюсь к полётам самостоятельно, комдив же разрешил. Но в пятницу я должен был летать и руководить своей эскадрильей. Полёты были ночные, и считалось, что проведя очередной бой, если выйду в очередной круг соревнований, я успею соблюсти предполётный отдых и потом нормально отлетать. Так было на бумаге, но жизнь неожиданно внесла свои коррективы в лице командира полка полковника Диденко Сергея Прокопьевича.
Но всё по порядку: четверг, первый бой я уверенно выиграл, хотя сначала волнение было - всё-таки 11 лет не выступал на официальном ринге. Пятница, утро, я ещё дома собираюсь выходить в гарнизонный Дом Офицеров, где на сцене установлен ринг, и идут соревнования. Как вдруг звонок. Голос начальника штаба полка подполковника Коваленко: "Что делаешь?" "Готовлюсь к очередному бою" - отвечаю.
"Командир запретил Вам сегодня выступать. Вы летаете".
"Как запретил? Есть же разрешение генерала Пироженко"
"Генерал не может отменить НПП. А там написано, что перед ночными полётами лётному составу положено 4 часа отдыха (сна). Если это не соблюдено, летать не имеете права".
Звоню генералу Пироженко, объясняю ситуацию, прошу отменить приказ командира полка. Иван Семёнович секунду думает, потом говорит: "А ведь командир полка прав. Вы не успеете отдохнуть".
Я же не буду объяснять генералу, что старшина эскадрильи уже, как и вчера, привёл всех 30-40 моих матросов поболеть за своего командира, что там также мои лётчики и техники, кому это интересно. И вдруг я не выйду на ринг, подумают: "Струсил"... Я ж не объясню потом каждому, что мне запретили. Как потом эскадрильей командовать? Говорю: "Иван Семёнович, мой бой примерно в 11.30. Это займёт минут 20. И в 12.00 я уже буду в постели блюсти предполётный отдых".
А если начало боя задержится?" - спрашивает Пироженко. И тут я возьми и выпали: "Товарищ генерал, я уделаю своего противника в первом раунде, но в 12 буду уже в постели".
"Хорошо", промолвил комдив, - но если в первом раунде победы не будет, секундант должен выбросить полотенце, дальнейший бой я Вам запрещаю".
"Есть", - ответил я и побежал в Дом Офицеров, где уже с 10.00 вовсю шли соревнования. Начал разминку, я её обычно начинал минут за 40 до боя, т.к. выявил - у меня долгая врабатываемость на максимальные нагрузки, и мне для своего пика формы на конкретный момент надо, чтобы прошло по времени не менее одной трети нормальной тренировки. Короче, разминаюсь, а сам думаю над тактикой начала боя. Задача непростая. Я не видел своего противника, не знаю, как он дерётся, но уложить его или посадить "на попочку" надо только в первом раунде. В общем, пока разминался, план созрел. И второе, что мне удалось тогда сделать, это завести свою психику до состояния "боевой ярости". Даже в бою это не всегда получается. Обычно чаще, если противник применяет запрещённые приёмы (удар ниже пояса, открытой перчаткой и т.д.), тогда это ох как "заводит"
Жена мне потом рассказала, с каким лицом я шёл на ринг - "злое и свирепое". Начинаем бой. Сразу иду на ближнюю дистанцию, даю возможность противнику меня бить, сам почти не наношу ударов, только уворачиваюсь или подставляю лоб вскользь. Так проходит минута, полностью проигранная мной по очкам, но главное сделано. Противник потерял осторожность, он думает, что я его боюсь, и что ещё чуть-чуть и он "меня сделает". Бросается в очередную атаку. Я взрываюсь - правый боковой "кросс-каунтер" (старая, давно забытая терминология этого удара) через руку попадает чётко в челюсть. (Для справки - даже не очень сильный, но точный удар в область подбородка, где скопище нервных окончаний, вырубает сознание на 10-30 и более секунд. Этого вполне достаточно для победы, т.к. судья открывает счёт до 10 - "нокаут" - что и требовалось доказать.
Не слушая аплодисментов, после поднятия руки вылетаю с ринга и прямо в спортивных трусах бегу домой, благо дом в 300 метрах от Дома Офицеров. Без 3-х минут 12.00 (начало предполётного отдыха) занимаю "рабочее" место в постели - даже если какой-нибудь доктор или замполит вздумает проверить мой "предполютный режим" - (такое иногда практиковалось) - у меня всё "абге махт". Правда "морда лица" была слегка "помята" и гудела после проведенного боя, но НПП по этому поводу ничего не глаголит, так что летать можно. Что я в этот день, точнее ночь и сделал. В конце лётной смены ко мне подошёл мой однокашник Володя Оссавицкий (Шишкалов) и поделился своими впечатлениями от полёта на контроль на ТУ-22м2 с генералом Пироженко И.С. Иван Семёнович при полёте с ним раза три воскликнул: "Вот это Чечельницкий - сказал, уделаю противника в первом раунде, и ведь уделал!"
На следующий день были финальные бои. Мне достался молодой матрос-перворазрядник, только пришёл с "гражданки". Бились с ним все три раунда почти на равных, но на последних секундах боя мне удалось за счёт опыта его "перерубить"... (так мы назывем "рубку" когда от усталости уже не техника, а только воля к победе решает исход боя). На меня смотрели мои матросы, и я не имел права проиграть. Но сейчас, много лет спустя после моего последнего официального боя на ринге, я понимаю, что это было моей ошибкой. Я элементарно сам мог пропустить сильный удар, или хуже того, оказаться в нокауте, и тогда никакой бы генерал, несмотря на его обещания, меня бы перед медициной защитить не смог. Списали бы под "чистую", и ходил бы я со своим чемпионским званием, проклиная тот день и час, когда поставил на карту самое дорогое - свою профессию ради сиюминутной славы.
( Продолжение следует)