Она с малышкой на руках и медсестра, стояли возле лифта.
Маленького старого лифта, двери которого были выкрашены светло-зеленой краской.
Кода они медленно и со скрипом начали открываться, её взору открылась… стена.
Стена, оказалась дверью. В лифте!
Дверь приветливо открылась в их сторону, за ней стоял крупный мужчина в больничном халате, шею прикрывал ворот чёрной водолазки, лицо его было серьезным.
— Куда везти Свет? – поинтересовался мужчина.
— На четвертый дядь Петь, - с нежностью в голосе ответила медсестра и вошла в лифт.
Она последовала за Светой, мужчина закрыл за ними дверь-стену и нажал на выпуклую белую прямоугольную кнопку, на которой красовалась чёрная четверка. Кнопка от его нажатия вжалась в панель.
«Видимо с лифтовой логистикой в наших больницах может справится только дядя Петя в черной водолазке, - подумала она».
Лифт остановился резким толчком. Хотя что от такого старичка ещё можно было ожидать.
Дядь Петя выдержал небольшую паузу, дождался скрипа открывающихся створок лифта и открыл дверь. Они вышли.
— У вас есть верхняя одежда? – спросила медсестра Света.
— Только джинсовка на мне и куртка дочки, - ответила она.
— Хорошо, можете оставить себе. Присядьте здесь, - она указала на кушетку возле поста медсестёр, – вас пригласят.
Света начала передавать документы медсестре на посту, а потом пошла в направлении лифта-старичка.
Девочка на её руках сидела тихо, слышались только причмокивания соской.
— Мама, пройдёмте со мной, - сказала медсестра из-за стойки.
Они пошли по коридору. Он был шире того, в приёмном отделении и светлее. По обеим сторонам друг за другом мелькали прозрачные стеклянные окна боксов.
Опять дети с родителями, в домашней одежде, на столах еда, кровати застелены белым постельным бельём.
Она сразу вспомнила поезд.
Среди всех, она выделила молодого мужчину с грудным крошечным ещё красненьким младенцем. Он нежно качал его на руках, но взгляд направленный на личико малыша был озабоченным.
Ещё она обратила внимание на белые листки вставленные в прозрачные папочки на дверях каждого бокса.
Почти на каждой из них в ручную, синей ручкой, было выведено: «Киш инф».
— Вот и ваш бокс, - сказала медсестра, открывая дверь.
Бокс представлял собой довольно большое помещение, разделенное на две части. Первое, в котором она оказалась, напоминало собой «предбанник». В нем была раковина и мусорное ведро. А выше располагалось странное квадратное отверстие с двумя отрывающимися окнами. Одно изнутри, второе снаружи, со стороны общего светлого коридора.
Предбанник от палаты разделяла ещё одна дверь.
Она вошла в неё следом за медсестрой.
Палата представляла собой светлое помещение, с большим окном, двумя кроватями застеленными белоснежным наглаженным постельным бельём. Одна кровать стояла возле окна, вторая у стены, ещё был стол и два дешёвых черных офисных стула со скользкими, гладкими сидениями.
— Располагайтесь, скоро к вам придёт врач, - сказала медсестра и вышла из бокса.
Она осмотрелась, было очень светло, но пахло странно.
Ей пришлось побороть желание выбрать кровать у окна.
На нём были жалюзи, абсолютно не внушающие доверия. Утром будет очень светло, а малышка быстро просыпается от яркого света. Поэтому её выбор лег на кровать у стены.
«Странно, кроватки нет, а я видела в других боксах, – подумала она».
— Так принцесса, пошли со мной, нам нужно попросить кроватку для тебя, - сказала она малышке, которая продолжала сидеть у неё на руках.
Она вышла из бокса и направилась в сторону сестринского поста.
На месте никого не оказалось и ей пришлось уйти в бокс ни с чем.
Она посадила девочку на кровать у стены и начала разбирать вещи.
— Мааа-мааа, - тихо почти шёпотом прохрипела девочка. Это было первое произнесенное ей слово, с момента как всё произошло.
— Да моя малышка, ты хрипишь, скажи что-нибудь ещё.
— Маааа-мааа, - ещё раз прохрипела дочка.
Теперь, когда она услышала хриплый голос дочки, она ещё больше убедилась в своих домыслах.
Если малышка так хрипит, то давление на шею было действительно таким, каким она себе его представляла.
Она крепко обняла её и уткнулась носом в макушку.
***
Дверь отворилась, вошёл врач.
Женщина в белом накрахмаленном халате.
— Здравствуйте! Я ваш лечащий врач. Меня оповестили о том, что у вас произошло. Вы находитесь в инфекционном отделении, но не волнуйтесь, мы обследуем вас полностью. Скоро к вам придёт невролог, так как были судороги, и нужно всё проверить. Ещё вам принесут баночки для сбора анализов, обязательно сегодня собрать и поставить на сестринский пост. Позже у девочки возьмут кровь из пальчика.
— Доктор, но я же уже много раз говорила, никаких судорог не было. Она буквально за пару минут до вашего прихода начала говорить. Она хрипит доктор. Хрипит понимаете.
— Я вас поняла, но раз вы здесь, нам нужно отмести все варианты чтобы разобраться в ситуации, - доктор говорила очень спокойно.
— Хорошо. А ещё. Нам можно кроватку? Я видела в других боксах детские кроватки. Дочка всегда засыпает сама.
— Да, конечно, я передам медсёстрам. До свидания, выздоравливайте.
Доктор вышла из бокса.
— Так принцесса, давай найдем туалет, - она взяла девочку на руки и направилась к единственной двери в боксе, которая вела не в «предбанник».
Туалет оказался огромным, почти как сама палата.
Кафельный серый пол, раковина, унитаз, пеленальный столик и ванна, которая стояла почти по средине квадратного помещения.
Она выглядела очень одиноко и грустно. Ни каких шторок или перегородок. Просто большая ванная на железных уже тронувшихся ржавчиной ножках.
Возле пеленального столика возвышалась целая гора разноцветных, пластмассовых, детских горшков разных форм и размеров.
Закончив знакомство с туалетной комнатой, хотя её лучше называть комнатой грустной ванны, она вернулась в палату.
Медсестра зашла почти сразу.
— Ваши лекарства, баночки для анализов и градусник. Обед вы уже пропустили, ужин будет в семь часов, - сказала медсестра выставляя контейнеры на тумбочку у кровати.
— Можно нам пожалуйста кроватку. Она всегда засыпает сама, у себя в кроватке. И скажите, как нам можно передать вещи? Я взяла не всё, нам понадобится кое что ещё.
— Вся информация по передаче вещей написана здесь, - и она указала на висящий на стене стенд, а затем добавила. - Понимаете, сегодня свободных кроваток уже нет. Если что-то появится я обязательно принесу вам, но думаю только завтра. Прошу нас извинить и войти в наше положение, - со смущённой улыбкой сказала медсестра.
— Ну хорошо, - со вздохом ответила она.
«На самом деле ничего хорошего, я не представляю, как буду её укладывать, - с досадой подумала она».
Её взгляд скользил по больничной кровати, она прикидывала достаточно ли та широка, чтобы с комфортом уместить их двоих.
Девочка закашляла.
Она резко повернула голову в её сторону.
— Так принцесса, это ты из-за шеи кашляешь, или заболела? Ладно, разберёмся. Ты хочешь в туалет? Пойдем попробуем посидеть на горшке, заодно и подгузник тебе поменяем.
Она взяла девочку на руки и понесла в комнату грустной ванны. Там она посадила малышку на пеленальный столик и начала выбирать из горы пластмассы тот самый горшок. Среди разноцветной груды нашёлся тот, что больше всего походил на их домашний.
Странно было предполагать, что он окажется чистым. Зеленый горшок был покрыт серьёзным слоем пыли.
Она решила помыть его в ванной, оказалось она тоже не отличается чистой.
Поэтому сначала она помыла ванну, а после настала очередь горшка.
Ей на секунду показалось что ванна даже повеселела. Ведь теперь она стала кому-то нужна.
Девочка прекрасно справилась с подачей материалов для последующего сбора и анализа. Обе баночки были теперь наполнены и составляли компанию баночкам из других боксов на сестринском посте.
Она переоделась в домашнее и разложила вещи в тумбочке у кровати. Девочка бродила по боксу в красивых розовых сандалиях с бабочками.
Дверь палаты отворилась в очередной раз.
Зашла врач в белом халате. Она была в очках, темные, даже чёрные волосы туго затянуты на затылке в пучок, оправа очков точно совпадала с ними по цвету.
— Здравствуйте! Я врач невролог, - представилась она. – Расскажите мне всё что произошло.
Она повторила произошедшее с ними по порядку и как ей показалось беспристрастно.
— Но доктор, нам все говорят про судороги. Это что подозрение на эпилепсию, раз вызвали вас? – она сама не поняла, как пришла к этому выводу.
— Исключать мы ничего не можем, нужно разбираться. Разденьте пожалуйста девочку, мне нужно её осмотреть.
— Я почему-то всегда думала, что эпилепсия это врождённое, - сказала она раздевая малышку.
— Нет, это не всегда так. Симптомы могут начать проявляться в любом возрасте. Да и судороги могли быть, если они были, - многозначительно добавила она, - метаболическими, на фоне обезвоживания, или дефицита микроэлементов. Анализ крови брали? – спросила врач.
— Нет, пока нет, - ответила она.
— Значит скоро возьмут. Это у вас что, гемангиома, да? А это что за пятнышко на животе?
— Я всегда думала, что это родимое пятно, - ответила она.
— Нет это больше похоже на … - доктор сказала название, но она его не запомнила. – Это как раз может являться признаком таких нарушений.
Дальше последовало сложное объяснение, но её мозг, в последствии отказался воспроизводить сказанное врачом. Может потому что она ничего толком поняла.
— Я назначу вам КТ головного мозга, и ЭЭГ сна. Девочка спит днём?
— Да спит, с двенадцати тридцати до двух.
— Прекрасно, на это время и назначу. Я с вами попрощаюсь. Не переживайте, мы обязательно во всём разберёмся.
Когда врач ушла, она позвонила мужу. Они и до этого переписывались, но сейчас, после приёма невролога картина начала проявляться яснее.
Она попросила его привезти недостающие вещи.
Он рассказал о том, как дела обстоят у них.
— Нет, ты не сможешь нас увидеть, просто принесёшь вещи на пост, это же инфекционка, - с сожалением говорила она.
— Хорошо, я всё передам, сегодня. Держитесь там, я тебя люблю.
— Я тебя тоже, очень люблю.
(продолжение следует)