Исторически основными способами продвижения либертарианской идеологии были просвещение и политический активизм. Либертарианские идеалы предлагалось претворять в жизнь методом убеждения, рассказами об устройстве общества, теоретическими выкладками и проектами реформ — в крайнем случае методом политического ухода, попытками создания «свободного штата» или контрэкономикой (тоже своего рода «уходом» — отказом от взаимодействия с как можно большим количеством предоставляемых государством сервисов и институтов).
Результативность этой стратегии вы можете видеть сами. Либертарианская Партия США — страны, где эта идеология имеет самый большой спрос и историю, хотя и стала «крупнейшей из третьих партий», никогда не набирала больше нескольких процентов. Подобные неудачи склоняют все больше либертарианцев к принятию мысли, что реализация их проектов требует чего-то большего, чем согласия с теоретическими конструкциями о «свободном обществе», возможно, высоких моральных качеств, «традиции» или, в конечном счете, воспитания нового человека, homo libertarian, что для всех жителей постсоветских стран отдает знакомыми нотками.
Однако, далеко не все либертарианцы согласны с тем, что политический консерватизм и традиционные (естественно американские) ценности — это то, что им необходимо. Технолибертарианцы указывают на тот факт, что ни одна политическая партия не изменила наш мир так сильно, как изобретение ядерного оружия, морских контейнерных перевозок или сети Интернет. Технологии меняют общество, и, более того, именно они гораздо чаще меняют общество в сторону большей свободы, нежели любые политические партии и движения.
Такой взгляд на историю общества, как на историю изобретения тех или иных технологий, сближает технолибертарианцев и либертарианских трансгуманистов, и действительно зачастую это одни и те же люди, однако специфичным для технолибертарианства является конструирование неполитических (в традиционном смысле) методов достижения нового общественного строя.
Главное, что отличает технолибертарианство — это продвижение идеи создания таких технологий, которые сами по себе, фактом своего существования и распространения, автоматически (т.е. необратимым образом) начинают приближать нас к более свободному и более децентрализованному обществу. Эти довольно оптимистичные начинания больше всего соответствовали духу 90х и 00х годов — времени быстрого и практически нерегулируемого расцвета интернет-технологий, поэтому нет ничего удивительного в том, что наиболее значимый вклад в это дело внесли несколько человек, напрямую связанных с их развитием:
Джимми Уэйлс — создатель Википедии, чье знакомство с либертарианством началось с романов Айн Рэнд (позже его взгляды сместились на более центристские); сама Википедия кардинальным образом изменила и упростила доступ миллиардов людей к верифицированной информации (уже в 2005 году она приблизилась по точности к Британской Энциклопедии, а позже и превзошла все традиционные справочники по точности и качеству своих статей);
Сатоси Накамото — создатель биткоина, до сих пор остающийся анонимным. Политические взгляды самого Сатоси неизвестны, однако в развитии криптовалют и сети Биткоин безусловно принимает участие огромное число людей, придерживающихся либертарианских взглядов; миссия биткоина как частных, независимых от государства и неуязвимых для налогообложения денег также соответствует технолибертарианскому критерию;
Питер Тиль — наверное самый известный либертарианец-миллиардер, получивший свой первоначальный капитал за счет участия в создании платежной системы PayPal, миссия которой заключалась в обеспечении людей по всему миру доступом к электронным кошелькам, привязанным к твердым валютам, чтобы они могли избегать пагубных последствий инфляции их собственной национальной валюты (речь про начало 00, когда онлайн банкинг еще не был так развит); позже Тиль также стал одним из первых инвесторов Facebook;
Павел Дуров — создатель Телеграм и ВКонтакте также может быть упомянут в этом списке, особенно в связи с сопротивлением которое оказал Телеграм попыткам российского государства получить доступ к его ключам шифрования и личным данных пользователей; проект криптовалюты TON тоже является примером действия в русле технолибертарианства.
Однако когда оптимизм нулевых начал сходить на нет, в среде технолибертарианцев все чаще стало приходить понимание, что одних технологий недостаточно — технологии и институциональные изменения должны идти рука об руку, а неповоротливость, коррумпированность и консервативность государственной системы сама по себе способна похоронить или даже откатить назад любой технологический прогресс.
Одним из первых проектов, совмещавших в себе технолибертарианский подход и институциональные реформы, стал Институт Систединга, основанный в 2008 году либертарианцем Петри Фридманом, и получивший от Питера Тиля инвестиции на 500 тыс$, исследовавший возможности создания плавучих городов и домов-систедов в нейтральных водах, свободных от юрисдикции любого государства и способных за счет этого проводить эксперименты с различным внутренним законодательством.
Идеи Фридмана оказались слишком утопическими — города в нейтральных водах слишком дороги, особенно в плане снабжения, а отдельные дома-систеды, как мы узнали по опыту ряда энтузиастов, никак не защищены от незаконных силовых посягательств со стороны близлежащих стран.
Тем не менее, идеи технолибертарианства продолжают жить, и сегодня они все больше трансформируются в концепцию создания независимых юрисдикций и их активной конкуренции внутри уже существующих стран, медленно, но неизбежно разными путями двигаясь в сторону институционального закрепления такого положения вещей: через города-чартеры, электронные государства, новые подходы к федерализму и свободным зоном, и, в конечном счете, именно этот процесс и его конечный результат в виде цветения тысячи новых наций и экстерриториальных государств мы и называем панархией.
Телеграм-канал
Чат панархистов
Блог на Медиуме
Группа ВКонтакте