На заре деятельности нашей фирмы у нас был офис не где-нибудь, а на самом Невском проспекте. Так повезло, что мой брат работал в одном академическом театре, расположенном на этом проспекте, а в хозяйственном ведении театра было пустовавшее здание, расположенное неподалеку.
Это сложилось еще при советской власти,- предполагалось там организовать то ли малую сцену, то ли еще что. Но наступили "лихие 90-е" и театрам стало не до малых сцен, надо было помочь прокормиться артистам и брат, с разрешения директора, стал сдавать в аренду пустующие помещения и в числе счастливых арендаторов оказалась и наша фирма. Было еще одно братское благодеяние - он выписал нам с компаньоном пропуски а театр и мы смогли обедать в дешевом и вкусном театральном буфете. Вот там-то мы и насмотрелись на артистов в закулисье. Вообще-то это обычные люди и между собой общаются вполне нормально. Но стоит им заметить зрителя (точнее, не артиста), как они начинают играть. А когда наблюдаешь их игру с расстояния метр-полтора это выглядит чудовищно не естественно. Особенно отличался таким наигрышем один известный артист,- он всю жизнь в кино исполнял роли дворян, положительных или отрицательных, но очень благородных. И хотя ему было уже за 60 (как сейчас пишут 60+) он выглядел прекрасно и сохранял безукоризненную осанку. Входя в буфет он провозглашал своим хорошо поставленным молодым баритоном: "Люда! Стакан чая без сахара и пару кусочков хлеба!",- так, что бы слышала не только буфетчица Люда, но и все присутствующие, включая двух "новых русских" (это мы с компаньоном), бесстыдно пожирающих обед из трех блюд. Коллеги к его выступлениям привыкли, мы тоже не аплодировали народному артисту, чтобы не нарушать мизансцену, и он, получив заказ, гордо шествовал к своему столику. Зато в те дни, когда герой был при деньгах, он еще из коридора объявлял: "Люда! Обед из трех блюд!",- как если бы собирался угостить шампанским всех присутствующих. В этом случае Люда сама приносила ему за столик тарелки и прибор, видимо чтобы человек почувствовал себя, как в ресторане, или не доверяя его координации. Мы с компаньоном исподтишка наблюдали за его трапезой в несбыточной надежде перенять аристократические манеры, которые он проявлял независимо от калорийности своего меню.
Брат рассказал, что этот пожилой артист - нормальный мужик с достоинством переживающий эти не для всех легкие времена. А вскоре мне посчастливилось познакомиться и с его сыном. Парень еще при совке был командирован в Индию, не вернулся и пропал, как это иногда случалось. Вынырнул он в США, куда перетянул и мать (жену артиста) уже после развала СССР, а отец ехать отказался. Так вот эта жена подружилась с моей сестрой, тоже переехавшей в Америку со всей семьей. И вот когда сын, пользуясь наступившей свободой перемещения через границы, собрался навестить отца, сестра передала с ним небольшую посылку для меня. Когда он позвонил и выяснилось, что я работаю неподалеку от театра, где служит его отец, он обрадовался, мы пересеклись и с удовольствием поболтали,- он рассказал об американской жизни моих родственников, а я - о наступивших новых временах.
Вскоре мы были вынуждены покинуть офис на Невском по причинам, изложенным рассказе про крышу, и, к сожалению, больше не могли наслаждаться обществом выдающегося артиста.