Не думаю, что эти мои заметки про зэковскую стройку будут кому особо интересны, но раз уж ввязался...
Если вы никогда не были лично причастны к большой, а точнее даже - к грандиозной промышленной стройке, мне будет трудновато передать реальность. Да и время сейчас другое, нет причастности к такому общему живому делу, где все закручено под одну цель, под один план, под сроки, где всё схвачено дисциплиной и организацией. При известном раздолбайстве того же самого времени.
Стройка - это фантастическое зрелище. Особенно ночью. Лунный ландшафт в прожекторах, корпуса, фермы, краны, бульдозеры, экскаваторы - каждый во что-то вгрызается. Летящие сверху ручьи сварки. Гонка. И днём и ночью. В те годы вообще, по-моему, без гонки ничего не делалось.
Вот зэкам, казалось бы, какая разница? Сиди да сиди. Тебе это надо, будет завод сдан за год или через семь месяцев? Закончится эта стройка - на другую пошлют, не на волю же. Но большое дело втягивает, большое дело - это нечто иррациональное. Кто к нему пристал - оно внутрь залазит. Уже какая-то часть тебя.
Хмыкайте, хмыкайте... И среди «зэка» были свои передовики и стахановцы. По две-три нормы давали. И соцсоревнование было между бригадами - а как же?! В социалистическом лагере без соцсоревнования не бывает!
Уголовная братва - уголовная, а основной контингент по тем временам - народ самый обычный. Что ни на есть советский. Рабочий и колхозник, которого жизнь-жестянка решила через новые жернова пропустить. Большей частью, по глупости и по пьяному залёту, как уже говорил. И народ этот, когда протрезвел, учить работать не надо...
Была и интеллигенция. А как же! И знаете, что заметил? Только не говорите, что бочку хочу на интеллигенцию накатить. Не знаю, как в других лагерях, а в нашем интеллигенция она пребывала не по глупости или залёту, а больше по воровству. Приписки, растраты, аферы, взятки, мошенничество. Крестные дети ОБХСС. Нет, нет, учителей, конструкторов, космических ученых не было, всё больше - бухгалтера, складские, конторские. Ну и прочие люди свободных и творческих профессий.
Был даже один поэт! Да! Я его из калорифера вытащил. Прихожу утром на смену, запускаю мотор на одном, а он молчок. Электродвигатель гудит, вал вращается, а раструбе тишина. А там лопасти такие, по метру в диаметре, что твой винт у самолета. Как раскрутятся, гул стоит. А тут нет гула. Ухватился я за край раструба, подтянулся, заглянул, что там творится. А там зэк спит! Передовик производства. Свернулся в тепле у вентилятора калачиком и хрючит.
- Э-э, зёма! - Кричу. - Ты что творишь?! Хочешь, чтоб тебя на фарш порубило? Сейчас мотор врублю - и кранты!..
- Да ничего не будет, - проснулся касатик и вылазит жопой наружу.
- Там же лопасти по пол-метра, что твои сабли! И вякнуть не успеешь!
- А я их вот, - вытаскивает «зэкёныш» за собой кусок чурки, - я распёр лопасти, застопорил...
На вид ему лет 19-ть.
-Не кипишуй, - говорит. - Меня Серёжа зовут, Серый. Будем знакомы...
Вот он и был поэт. Из Москвы, между прочим. Но про его творчество - как-нибудь позже.
Эту главку заскочим тем, что после того случая, перед каждым пуском «мясорубки», я уже в каждый раструб заглядывал. Или снаружи что есть дури колотил палкой - особо талантливых выкуривать...
(Продолжение следует)