С основанием Петербурга в город потянулись нищие, поняв, что там можно прокормиться подаянием. Среди них действительно было много больных и старых людей, но немало и «профессиональных» попрошаек.
Петр жестко относился к «праздно шатающимся». Его формула была предельно проста: тот, кто может, - должен работать! Увечных, больных и престарелых следует определять в богадельни и монастыри.
Петр I неистово воевал с «гулящими», то есть, неработающими подданными. Попавшихся в первый раз били батогами и отправляли к прежним владельцам. Причем с помещиков и хозяев, приказчиков и старост брали штраф по 5 рублей «за неусмотрение» за своими людьми. Задержанных во второй и третий раз били на площади кнутом, посылали в каторжную работу, «а баб в шпингаус (прядильные дома), а ребят - на суконный двор и к прочим мануфактурам».
28 августа 1736 года Анна Иоанновна издала указ о полном запрете нищенства. В нем говорилось, что от множества нищих «иногда с трудом проезжать возможно, и из тех нищих большая часть молодых, и к употреблению в работу весьма годных, которые так обленились, что ни в какую работу употребить себя не хотят, и никакого доброго плода от них быть не надежно, кроме воровства...».
В указе снова, как и прежде, говорилось об обязательной проверке паспортов на заставах и приводе в полицию «нищих и прочих всяких гулящих и бродящих людей». Завершался текст указа следующим образом: «Чтоб через три месяца таких бродящих нигде не было»...
Указами, безусловно, невозможно было искоренить попрошайничество, но, видимо, меры властей все-таки давали определенный результат.
Об этом свидетельствовал датчанин Педер фон Хавен, живший в Петербурге в аннинское время: «В государстве учреждено так, что всех людей, способных что-либо делать, непременно приставляют к работе». Он писал, что мало видел нищих в Петербурге и Москве, в других местах, и не помнит, чтобы у него кто-то из нищих выпрашивал подаяние. Хавен отмечал, что монастыри «являются местами содержания для слишком юных и совсем старых неимущих людей». При этом путешественник подметил, что в Петербурге «на дворах немецкой и шведской церквей видишь целые ряды нищих-иностранцев».
Елизавета Петровна старалась оградить Петербург от «слепых и дряхлых нищих», запрещая выписку им паспортов для прохода в столицу. Паспорта разрешалось выдавать только «здоровым и неувечным, кои из домов пойдут не для прошения милостыни, но для работ» (указ от 21 января 1748 года).
Как-то весной 1758 года императрица увидела в Петербурге женщину, просящую милостыню, «у коей все лицо в ранах изрыто и смотреть весьма противно, дабы таким увечным и гнусным отнюдь не допускать здесь в резиденции таскаться...». Вскоре, 13 апреля, последовал сенатский указ, который запрещал увечным ходить по Петербургу и просить милостыню. Их надлежало определить в богадельни, которые следовало построить на Васильевском острове: «только не на больших улицах, и в таком месте, где бы знатного проезда не было...».
Самые интересные очерки собраны в книгах «Наследие. Избранное» том I и том II. Они продаются в книжных магазинах Петербурга, в редакции на ул. Марата, 25 и в нашем интернет-магазине.
Еще больше интересных фактов из истории, литературы, краеведения, искусства и науки - на сайте Лектория.