Надо сказать, что зима в этом году была странная: до середины января снега и морозов практически не было, но потом сразу навалилась такая стужа, что по улице можно было передвигаться только очень энергичным шагом. Именно таким шагом я торопилась по тёмной отмороженной улице к дому и решила заскочить в магазин «Рыбное место» за килькой для Марсика. Стоя у прилавка, я почувствовала, что о мои ноги очень легонечко трётся какое-то маленькое существо. Существо оказалось забавным чёрно-белым крохотным котёнком. Единственное что у него было большим, так это усы, которые топорщились во все стороны. Руки у меня были заняты тяжеленными сумками и авоськами, а потому я не могла даже погладить малышку и, посоветовав котёнку погромче кричать, понадеялась, что кто-нибудь его пожалеет. Многочисленные покупки заметно замедлили скорость моего движения и пройдя около километра, я практически не чувствовала рук и ног от холода.
Трясущимися, скрюченными от мороза пальцами, я еле сумела отпереть замок и тут вновь ощутила лёгкое прикосновение к моим ногам… Посмотрев вниз, я встретилась взглядом с огромными и несчастными глазами знакомого котёнка. Как?!!! Как такое может быть?!!! Эта кроха пробежала такое расстояние по лютому холоду?!!! Сумела перейти дорогу с оживлённым движением! Не отстала от меня и не потерялась в темноте. Невероятно, но факт. Насколько сильным было желание жить, и как много его было в маленьком тщедушном тельце!!! Несколько минут я не могла поверить в очевидное. На такое способны собаки, но котёнок, которому едва исполнился месяц от роду…
Верь, не верь, но вот оно «очевидное» стоит на дрожащих лапках и просит о помощи едва слышным мяуканьем, больше напоминающим мышиный писк. Ну, как тут быть?
Не устояв перед взглядом, полным мольбы, я поставила на снег сумки и взяла котёнка на руки. Так в нашем доме и в моей жизни появилась Ефросинья, а попросту Фроська. Малышка быстро освоилась на моей жилплощади, начала есть и поправляться. По ночам она забиралась ко мне под одеяло и мурлыкала от удовольствия и тепла. Удивительной была реакция Марсика на появление котёнка. Бытует мнение, что коты в лучшем случае равнодушны к мелким отпрыскам, а в худшем просто их съедают. Но в нашем случае кот стал заботливой нянькой. Марсик тщательно и нежно вылизывал Фросю от кончика носа до кончика хвоста, уступал ей право поесть первой, играл и засыпал порою в обнимку с неугомонной кощёнкой. Я отправила другу ММС с фото Ефросиньи и получила в ответ его короткое резюме: «Классная кошка! Пусть живёт! Она будет тебе утешением.» Эти фразы узаконили прописку Фроськи в нашем «симбиозе».
Заручившись «высочайшим соизволением» моего друга, я занялась выращиванием и воспитанием кошки всерьёз. Фрося была на редкость игривым и подвижным котёнком, который умудрялся одновременно находится повсюду, и везде «наводить порядок».
Её стараниями в доме всё было перевёрнуто вверх дном, на полу валялись пакеты, перекатывались под ногами молочные бутылки, исчезали носки моего друга и продукты с обеденного стола. Эта кошечка так радовалась жизни, что было совершенно невозможно сердиться на неё. В «благородном семействе» вновь воцарилась любовь, звери по-своему любили друг друга и меня, а я буквально излучала это чувство, всеобъемлющее и сильное. Я просто любила жизнь во всех её проявлениях.
Тем временем зима подошла к повороту, морозы, наконец, спали, и солнце стало по-весеннему весёлым. Меня радовало несказанно ещё и то, что скоро состоится «обратная миграция» моего друга, по которому я просто истосковалась. Его отсутствие ощущалось почти физически. Мне не хватало его добрых глаз, умелых рук, поддержки и даже его всегдашнего ворчания. Казалось, что время изменило свой ход, растягиваясь до невозможности и нарочито замедляясь. Правильно использовала время Ефросинья, превращаясь из маленького котёнка в нескладного тоненького подростка. У неё непропорционально выросли лапы, уши и хвост, а вот голова оставалась при этом маленькой и изящной. Зато шерсть от полноценного питания стала гладкой, блестящей и шелковистой на ощупь.
С Марсиком у неё сложились натянутые отношения, они будто заключили мирный договор, а вот Фроську Тося полюбила, часто вылизывала мелкую проказницу и с удовольствием участвовала в её забавах. Видимо сработал нереализованный материнский инстинкт. Иногда Антонина снисходила до совместного сна в обществе Марсика и Ефросиньи. В кошачьем царстве вновь наступила идиллия.