(Часть 1. Черные чулки. Глава 1)
(Продолжение. Начало здесь и здесь)Аптекарь, господин Петер Гааз в августовский день 1780 года, с утра был не в своей тарелке. Ему нужно было отнести порошок почтенной покупательнице госпоже Гамм, на другой конец небольшого, но разбросанного по холмам рейнского города Мюнстерайфеле, что близ Кельна. Точнее город назывался Бад-Мюнстерайфеле, но местные жители сокращали Бад. Заказчица порошка жила за городскими стенами, на вершине небольшого холма, дальше были только горы.
Приготовив лекарство еще с вечера, Петер утром отправился по улицам, по которым он ходил ежедневно, мимо старинных домов, башни ратуши. Он работал без помощника, отпросившегося «помочь родной тете ухаживать за больным дядей». Хотя, господин Гааз смутно припомнил, что какой-то больной дядя, вроде бы, скончался еще в прошлом году? Но это, наверняка, был другой дядя. Эти Шнитке так плодовиты.
Ему открыла служанка. Почтенная дама была еще в постеле, но просила его подождать. Она вышла в утреннем нарде, не спеша поздоровалась, и долго расспрашивала Петера о лекарстве. Аптекарю нужно было уже возвращаться, но он не хотел показаться невежливым.
- Я уехала из города потому, что там дурной воздух, доктор посоветовал мне с моими слабыми сердцем и дыханием жить на свежем воздухе.
- Да, госпожа Гамм. Но насколько я знаю с легкими у вас все более или менее в порядке, а для вашего драгоценного сердца мы с женой приготовили этот порошок.
- А что в него входит?
- Только травы, госпожа. Одна часть - цветы ромашки и ландыша, две части плоды фенхеля, три части мяты и четыре части валерианы. Заливаете чайную ложку порошка стаканом кипятка, настаиваете три часа, потом опять доводите до кипения и пьете два раза в день утром и вечером.
- Как вы думаете у меня не дурная кровь? – спросила госпожа Гамм.
- Я думаю, что у вас не может быть дурная кровь, – разуверил ее аптекарь.
- Ваш батюшка доктор Гааз сказал, что причиной такого рода недомоганий может быть дурная кровь! – настаивала заказчица.
- Ну, это пока только предположения отдельных революционно настроенных профессоров в Кельне, - успокоил ее Петер. - Научного обоснования эта гипотеза не получила.
Тут в дверь постучали. Хозяйка открыла дверь, там стоял запыхавшийся племянник аптекаря, он снял шапку, поздоровался и сказал:
- Началось.
- Что началось? Неужели? Ваша жена? Ну идите я не смею больше вас задерживать.
Она суетливо, но довольно медлительно расплатилась, и аптекарь так быстро насколько это позволяли приличия, зашагал домой.
Идти вниз к берегу реки было гораздо легче. Проходя мимо церкви, построенной семьсот лет тому назад, он хотел было пробежать мимо, но потом по привычке зашел внутрь, торопливо преклонив колено, направился прямо к большой каменной купели, в которой крестили его самого, он коснулся холодного камня, как делал это всегда, когда детям нездоровилось.
Заутреня уже кончалась, быстренько помолившись у алтаря, Петер направился к себе домой.
Уже на крыльце он услышал крики жены. Он обернулся на племянника. Который тоже шел вместе с ним, но аптекарь Петер занятый своими мыслями, словно бы только сейчас его увидел.
- Вы не зайдете, дядюшка? – спросил тот.
- Отдышусь немного, - ответил Петер.
- Ну а я пожалуй зайду, может бабушка даст пирожок, а то я не завтракал сегодня.
Племянник открыл дверь, крики послышались сильнее. Петер прислонился к стене, потом укусил свой кулак и, сделав решительное лицо, вошел. Его семилетняя дочка стояла посреди комнаты с куклой. Петер машинально погладил ее по голове.
Дверь в спальню была приоткрыта. Мать Петера с озабоченным лицом несла кипяченую воду, из-за двери доносился рокочущий голос отца:
- Надо изгнать из тебя этого бесенка, милая сношенька. Рartus rapidus – все идет отлично.
- Матушка, нужна моя помощь? – спросил Петер.
- Нет милый сын, - улыбнулась ему мать, - ты уже свое дело сделал.
- Я все-таки помогу вам, - возразил Петер.
- Ты уверен, что хочешь это, мальчик мой?
- Я должен, - он прошел за ней следом, и остановился у двери, прикрывая ее.
- А Петер, - сказал отец, - не захлопывай дверь, пусть будет воздух.
Петер медленно подошел к кровати. Лицо его милой жены было красным и мокрым. Ноги расставлены в сторону и его отец, доктор Газ, над чем-то колдовал там. Он обернулся, взглянул на сына и сказал жене:
- Голубка моя, поддержи Петера.
- Что ты хочешь, сердце мое?
- Возьми Петера за руку, он сейчас упадет в обморок.