У мыса Цып-Наволок, который находится на полуострове Рыбачий, в километре от берега есть небольшой остров под названием Большой Аникиев (Аникеев). Об этом острове я узнал прочитав книгу "Осиротевшие Берега" (Орешета). И поставил себе цель обязательно там побывать.
Этот остров музей под открытым небом, омываемый холодными водами Баренцева моря. Остров Большой Аникиев известен всему миру многочисленными старинными надписями, которые мореходы высекали на его камнях. Всего описано 118 русских и 101 латинская запись. Первый автограф оставлен примерно в 1559 г
Известно, что Аника Строганов на Цып-Наволоке в 1560 году построил становище Оникеево с корабельной пристанью, которое в конце семидесятых годов передает монахам Трифонова Печенгского монастыря.
Именно на этом острове взималась торговая пошлина с кораблей.
Из Книги "Осиротевшие Берега" (Орешета)
«На острове Аникеев взимается торговая пошлина, для этого царь отправляет туда свою таможенную заставу. В 1703 году "на Оникеевский остров с памятью (предписанием) к кораблям по прежнему обыкновению" Петр Первый посылает капитана Суханова со стрельцами.»
Об Анике тоже достоверно мало что известно. То это Аника Строганов – купец, то это великан Аника – угнетатель рыбаков (по-русски, морской разбойник), которого победил силой духа Амвросий, монах Печенгского монастыря.
Кто был на самом деле этот человек, и не слились ли в одном персонаже сразу несколько – выяснить трудно. Но название ручью и острову имя Аника дало – Оба называются Аникиевыми или Аникеевыми.
О происхождении названия острова и поединке печенгского монаха Амвросия с угнетателем рыбаков Аникой есть такая легенда:
Верещагин. С. 243—247; неточн. перепечатка: АГВ. 1862. № 38. С. 320—321.
В Кольской губы, верстах эдак в пятидесяти от Колы, есть махонький островок Аникиев. Меж им да матерой салма, не порато велика. Тутотки теперь становище есть для людей, по прозванью Корабельна губа.
Давным-давно жил да был богатырь Аника. У эвтого Аники было судёнко, а на судне-то Аника разъезжал по морю-окияну. Кто его знает — чего ради ездил он тамотки: поди уж не за добрым делом. По зимам Аника куды-то отлучался, а по летам приезжал на эвтот остров... А быват, он тутотка и жил. Оно бы и нештб, кабы Аника не обижал добрых людей — а то нет: как падет весна и промыслы начнутся, так Аника уж тут как тут на острови ходит по ем да промышленников дожидат. Вишь, у его заведено было, чтобы всяко промышленно судно, коли пойдет с моря с грузом домой али куды в становище, то приворачивало бы к острову и отдавало бы Анике-богатырю часть промысла, — так, «здорово живи», ни за што ни про што. Позорились православны, да чего тут со злодеем станешь делать-то? Не отдай-ка добром, дак силой возьмет, а коли что — дак и живого не оставит. Долго-таки велся эвтот обычай и не было на Анику ни суда, ни расправы.
Раз как-то, в обычну пору, промышленники поезжали в тройники на промысел. В суетах да хлопотах они и не заметили, как подошел к ним паренек, монах Печенгского монастыря Амвросий. Ну, подошел да и поклонился почтенно-таки кормщику и товарищам его, поклонился да затем и говорит:
— Возьмите, товарищи, меня с собой на промысел, я, — говорит, — хошь наживочиком у вас буду.
Кормщик поглядел на парня, видит — парень незнакомый, затем и говорит, что у их на тройники есть и наживочик, и весельщик, я удильщик есть, что лишнего человека не пошто брать, людно, вишь, будё. Но парень не отставал и конался кормщику.
— Ну, уж коли тебе охвота, — говорит кормщик, — садись давай, да благословись, и поедем.
Вот и уехал тройник. Бог дал такой промысел, какого давно уж не бывало. Нагрузили полнехонький тройник рыбой и поехали взад. Едут, — а мало и Аникиев остров. По обычаю нужно было пристать к нему для выдела доли богатырю Анике. Пристав к острову, промышленники выгрузили рыбу на берег и стали делать ее, то есть отрезывать головы, потрошить и прочее. Это занятие поручили они взятому парню. Дело кипело у него в руках на удивление всем товарищам. Обрядившись с рыбой, парень снял свои вачеги и попросил весельщика выполоскать их в воде. Тот вскоре возвратился и отдал вачеги; но парень, взглянув на них, сказал весельщику, что тот порядком не выжал из них воды, и тотчас, сказав это, он скрутил в руках вачеги так, что они лопнули. Товарищи его ахнули от изумления при виде такой ужасной силы и подумали про себя, что это уже недарово, что наживочик-то ихний не простой человек есть.
В эту минуту явился на берег богатырь Аника.
— Эй вы, — заорал он, — подавайте-ка сюда, что там у вас!..
— Эко парень, вишь, чего захотел! — вскричал молодой товарищ промышленников, обращаясь к Анике. — Не на таких напал; уходи-ка добром, а не то...
— А что? ха-ха-ха! — загоготал Аника. — Шутник ты экой. Однако, я вижу, ты не знаешь меня. Уходи-ка сам, а не то я так тебя торну, что и костей не соберешь.
Но монах, как будто не слыша угроз Аники, подходил к нему.
— Эге, брат, — закричал богатырь,— да ты, я вижу, свережий: уж не бороться ли задумал со мной.
В эту минуту монах напал на богатыря. Схватившись рука с рукой, сплетясь ногами, два противника начали странную борьбу, катясь как колесо, с ног вставая на голову и опять на ноги. Они скрылись из глаз изумленных промышленников, ожидавших развязки. Долго они боролись, да все на равных. Но вот у монаха слетела с головы шапка. Русые волосы рассыпались по плечам. Аника устрашился вида Амвросия и пал духом. Монах поднял соперника над землей и бросил на камень с такой силой, что Аника испустил дух.
Вскоре пришел к ним загадочный монах: на лице его выражалось спокойствие и важность.
— Благодарите бога! — сказал он, обратясь к промышленникам. — Теперь злодей ваш уже не существует; отныне никто не посмеет присвоить себе промыслов ваших. Бог с вами! Простите.
Сказавши это, монах исчез.
По одной из версий, Аника был похоронен именно на этом острове, после этого и пошло название островов Большой и Малый Аникиев. Вот такая история.
На стоянку мы встали как раз недалеко от ручья Аникиев. Что бы попасть на остров, с собой взяли самую простенькую лодку которую удалось найти и электромотор.
Электромоторе Flover 33 TG + тяговый аккумулятор 120 А/ч. Максимальная скорость, до которой получилось разогнаться, 5.5км/ч
Плыли мы минут 15-20. Вытащили лодку повыше на камни, чтобы в прилив ее не унесло, и пошли искать плиту с надписями.
Забравшись повыше, видим крест, плита должна быть где-то там.
С острова хорошо видны пограничники. На самом деле, я думал, что они приплывут к нам, когда увидят, что мы вышли в море, т.к. это пограничная зона, но все обошлось.
Рядом с крестом, как мы и думали, плита с надписями.
Она вся покрыта рисунками, высеченными именами, датских, немецких голландских и русских шкиперов, приходивших на Мурман (Мурманск) за рыбой в XVI-XVIII веках
Из Книги "Осиротевшие Берега" (Орешета)
1995 год. Сшитый мастеровыми руками терского помора Алексея Корниловича Клещева карбас глухо стукнулся о каменный бок острова Аникиев. На скалы высадилась первая в истории международная экспедиция. В ее состав входили профессор Кристиан Ериксен и архитектор Арвид Свен из Норвегии, Валинг Гертнер из Голландии, а также Анастасия Кратова и автор этих строк, представлявшие Россию.
Было безветренно и солнечно. Совсем рядом торосился скалами полуостров Рыбачий, восточное был хорошо виден о.Кильдин, а справа от него - вход в Кольский залив. Наверное, так же осматривали окрестности мореходы, оставившие на острове Аникиевом свои имена столетия назад.
Судьба этого уникального острова довольно интересна. Его название то появляется на страницах газет и журналов, то на длительный период уходит в забвение.
Последний всплеск интереса к острову был в восьмидесятые годы, когда известному краеведу и географу Борису Кошечкину удалось организовать туда две экспедиции и найти расшифровку многих надписей на скалах. Об Аникиевом заговорили в Норвегии, Дании, России.
В 1985 году мы со штурманом Сергеем Карпенко на резиновой шлюпчонке с двумя досками вместо весел доставили на остров мемориальную доску, на которой было написано: "Остров Аникиев - уникальный памятник истории и культуры. Охраняется государством".
И вот спустя десятилетие я вновь на том месте, где должна быть мемориальная доска. Какое разочарование! Охранной доски нет, а уж о какой-либо другой охране и говорить смешно.
Аккуратно ступая среди многочисленных гнезд чаек, мы добираемся до плиты с наскальными надписями.
Путешествие в историю началось.
Вот известный по многим публикациям автограф Гришки Дудина "Лета 7158 го Гришка Дудин" (по новому летоисчислению это 1650 год). Есть надписи Вена Нилсена (1609 год), Якоба Патера (1615 год).
Рядом о чем-то кричит Валинг. Я его не понимаю, но догадываюсь: найдено что-то необычное. Так и оказалось. Среди сплетений надписей обнаружен автограф голландца: "Петер Книпоф 1593". До сих пор считалось, что на острове Аникиевом голландских имен нет.
Валинг ликует, а нам с Анастасией становится обидно за поморов, которые конечно же бывали здесь раньше иноземцев, но почему-то посчитали зазорным оставить свои имена на камне. Старательно списываем русские надписи, и вот первая удача:
"Стояль Шуеречанин Василий Малашовъ 1630 г". Дата первого посещения русскими острова Аникиев отодвинута на 20 лет! Слава тебе, Василий Малашов из Шуи!
А вот и более ранняя надпись: "1608 год". Она еле заметна. И мы, как ни старались, не смогли прочесть, кто ее оставил.
Разобрали только вышедшие из глубины веков буквы "Н П Ж", которые, вероятно, входили в имя автора автографа. Бесспорно, это был русский помор. И мы можем с уверенностью сказать, что видим первый русский автограф в каменной летописи острова Аникиев. Но вряд ли мы когда-нибудь расшифруем найденные буквы.
Работать на каменной плите очень интересно. Исследуешь участок, посмотришь назад и увидишь ранее не замеченную надпись. Хорошо помогает солнце, освещая плиту под разными углами. И приходят к нам через десятилетия имена соотечественников: "Н. Л. Копытовъ 1813 года 4 июля", "Стоялъ кандалаской дере. Василей Гладышовъ пришол июня 17..", "Андрей Пономарев 1869 Колежма 9 июля", "1914 г В. Заборщиков к 9 дня", "Кн. Н. Голицинъ 31.7.1881", "В. Д. Бурковъ 1889 год 7 ав."
Не правда ли, некоторые фамилии нам знакомы? Их можно найти в названиях улиц и судов. Наверное, потомки Василия Гладышева до сего дня живут в Кандалакше, а Заборщикова - в Терском районе. Насколько мне известно, князь Голицин впоследствии был архангельским губернатором.
Еще одна надпись с известной на Кольском полуострове фамилией: "1723 Быль Фадотъ Дмитрей Мошниковъ". А вот автограф купца: "И. Базарной 1811 -1812 г."
Всего наша экспедиция обнаружила 118 русских автографов и 101 - иноязычный, прочитала 127 имен и фамилий. Безусловно, это не все, что есть в каменной книге острова, так как мы не нашли некоторые надписи, упоминаемые исследователями XIX века.
Аникиев - уникальный памятник истории и культуры Поморья. Но все ли это понимают? В 1946 году команда пограничного катера ПК-258 поверх древних надписей нарисовала якорь и сердце. А сколько пресловутых ДМБ оставлено на камнях случайно попавшими на Аникиев защитниками Отечества!
Как же быть? Как сохранить для себя и для потомков уникальный памятник истории и культуры? Вряд ли кто-либо из нас знает ответ на этот вопрос. Полагаю, что для начала следует установить на острове Аникиевом охранную мемориальную доску, а сами наскальные рисунки огородить хотя бы символической изгородью.
А как быть с людьми, которым, несмотря ни на что, все же очень хочется оставить свой автограф на легендарном кусочке суши? Пожалуйста, для этого есть не менее пригодные соседние плиты.
Солнце зависло над цыпнаволокским маяком. В губе копошатся рыбаки, проверяют яруса. Чуть поодаль ловят рыбу маленькие суденышки. Кто знает, авось вновь приглянутся здешние места людям, и в Цыпнаволок вернется жизнь.
Надписей много, дух захватывает, когда представляешь, что 100/200/300 лет назад, а то и больше, мореплаватели высаживались тут и высекали на камне свои имена.
Путеводитель по Северу России: Архангельск. Белое море. 1889г.
Особенно красивы надписи: Berent Gundersen 1595, 1596, 1597, 1610, 1611, 1615 blef jeg frataget skif (у меня отняли судно). Внизу под надписью изображен воин; Hans Robersen von Apenrade anno 1694, 1695, 1698; Jacob Hansen Handerslef 1615; Christen Skabo 1613, 1780 habe ich Hans Michelsen von Flensburg hierauf gefahren in 26 Jahr. Красива и интересна высеченная кудрявым письмом русская надпись: Лета 7158 горевал Гришка Дудин.
А вот и автограф Орешета Михаила, который и написал книгу "Осиротевшие берега". Именно из этой книги мы узнали много информации про Средний и Рыбачий.
Осмотрели немного остров.
Возвращаемся к лодке.
Вода у острова чистейшая!
Пробыли на острове примерно час. Когда подошли к лодке, она практически уже начала отплывать. Не учли мы насколько вода в прилив поднимется. Думаю еще полчасика, и лодка уплыла бы сама, и куковали бы мы на этом острове.
Когда плыли на остров, я нервничал, было немного страшновато. А когда уже плыли обратно, я расслабился
Мотор бесшумный, птички нас не боятся.
Вот такое интересное место есть на Кольском полуострове, недалеко от полуострова Рыбачий!
Спасибо за внимание! Благодарю за лайки, дизлайки и комментарии. Подписывайтесь на мой канал, чтобы не пропустить новые посты!
За моими путешествиями в режим онлайн можно следить в моем инстаграме.
