Когда я в феврале 2015 года снова начала рисовать, ломая и заламывая руки, отвыкшие от карандаша, гелевых ручек и, тем паче, краски, я то верила в свои силы, то не верила. Сомнения, вообще, всегда были моей отличительной чертой. Этаким моим фирменным знаком, который тяжкой крестягой тянул меня всю жизнь в болотистое спокойствие небытия.
В феврале 2015го я начала посещать студийные занятия живописью у институтского преподавателя Александра Палыча, в мастерской на главной площади славного города Че.
Палыч меня не помнил, да и не мог помнить, потому как у меня он никогда не преподавал, а лишь дружно курил с моей преподавательницей рисунка. Походил ликом и манерами он на Сальвадора Дали, но вполне себе брутального и приятного, в отличие от оригинала. Рисовать я начала с жаром и пылом, но в итоге поняла, что живопись не двигает меня к стокам ни на миллиметр, хотя рисовать красками и вешать на стену натюрморты было дюже приятно, ощущала я себя снова молодой, снова пьяной. Дочь недоуменно поднимала 15-летнюю бровь: мама снова пошла учиться)))
Таким макаром прошло месяца три.
Живописец во мне вяло клонил голову к мольберту, а я не продвигалась в графике ни на шаг. Стало грустно и пусто. Палыча я посещать перестала, оправдываясь кризисом на работе, так оно, впрочем, и было. Кажется, Палыч обиделся...
Я снова стала много читать в интернете, лопатила кучу статей, занимаясь поисками своего единственного пути. Мрачно ходила я по квартире, даже не пытаясь натянуть обратно сползающую с лица улыбку.
Синусоида стала характерным графиком для моего настроения.
Я то рисовала у Палыча бутылки гуашью, то внезапно для самой себя попадала в молодежный скетч-клуб, где сама себе казалась грустной теткой со странностями. Дело стояло на месте...
Наконец, прочитав очередную статью про то, как быстро и просто начать на стоках, я решила рисовать наборы элементов на потенциально продаваемую тему. Вспомнились занятия по поиску клиентов, анализу рынка, полученные в течение жизни в разных местах.
Рисовать я начала черной гелевой ручкой, которая всегда была моей любимой в плане инструментов. Черно-белая графика мне была приятна и привычна.
От покойной бабушки мне перепали открытки с лекарственными травами и грибами. на которые я безуспешно покушалась в советском детстве, полном чудес. Бабушка недаром мне их никому не давала и берегла от ненасытных внуков, потому что сейчас-то как раз и настал их, открыток, звездный час. В качестве источника вдохновения для стокера они подходили, как нельзя лучше.
(продолжение следует).
