Эта история произошла давно с одним человеком по имени Сергей. Он девять раз был женат, и, как говорили в одном старом фильме, все девять раз удачно. Со всеми женами он жил не больше месяца. С девятой они решили разойтись, потому что он как-то после дня рождения утром не смог вспомнить ее имя. Вспоминал он долго, полдня, все время путая ее то с бывшими женами, то с другими женщинами. К вечеру она не выдержала и предложила им разойтись. Серега согласился, но только в том случае, если она скажет ему, как ее зовут.
— Валентина меня зовут, Валентина! — продекламировала девушка.
— Точно! — обрадовался Серега, потому что он уже измучился, пытаясь вспомнить это имя. Потом сделал грустное лицо и сказал:
— Извини, Валя, не хотел обидеть. Так они и разошлись. Серега прожил в одиночестве неделю и подумал, что ему скучно. Но в десятый раз он жениться не хотел и вообще не понимал, что ему делать.
— Со мной что-то не то, — думал он. Как-то вечером он открыл ноутбук, зашел в Интернет и в строке поиска написал: «Со мной что-то не то». Интернет выдал разную информацию, в списке которой была реклама, и телефон, и имя психолога.
— Интересно, — подумал Серега и набрал номер.
— Алло, — ответил мягкий женский голос.
— Здравствуйте, — произнес Серега как-то громко и уверенно, как будто хотел своим тоном показать, что он не псих, а нормальный, уверенный в себе человек.
— Я вас слушаю, — снова прозвучал женский голос.
— Здравствуйте, — снова поздоровался Серега, — вы Лариса Аркадьевна? — Да.
— Вот, э… хотелось бы попасть к вам на прием.
— Конечно, когда вы можете подойти?
— Я могу, завтра днем.
— Приходите. Они договорились о времени встречи, и на следующий день Серега пришел в офис, на пятом этаже которого располагался кабинет психолога.
— Здравствуйте, Лариса Аркадьевна, — поздоровался он, зайдя в кабинет. — Добрый день. Сергей? — спросила женщина приятной наружности средних лет.
— Да, он самый, — как бы шутя ответил Серега, с таким видом, дескать, вот, допрыгался я, пришлось вас, уважаемая Лариса Аркадьевна, побеспокоить, ведь без вас-то никак. Они сели в кресла. Лариса Аркадьевна посмотрела на часы.
— Ну, что у вас, рассказывайте, — улыбнувшись, спросила она.
— Да вот, нормально все вроде, хе-хе, — ответил Серега с заговорческим видом. Потом изменился в лице, сделал его более серьезным и даже немного несчастным.
— Может, чаю хотите? — спросила Лариса Аркадьевна.
— Нет, спасибо, у меня к вам такое дело, — начал достаточно по-деловому Серега, — я нормальный человек, но в личной жизни есть проблемы, ну или вопросы, я бы так сказал. Я неженат, хотя хотел бы, наверное, но дело не в этом. Просто я не знаю, кто мне нужен, понимаете?
— Наверное, да, — понимающе произнесла Лариса Аркадьевна, — проблема выбора — это болезнь нашего времени. В огромном потоке информации сделать выбор порою очень сложно. И причем проблема не в том, что страшно сделать неправильный выбор, а в том, что сложно сделать любой выбор: слишком всего много. Вот где-нибудь в деревне всего-то жителей человек сто. Выбирать-то особо не приходится, кто дал… — Лариса Аркадьевна закашлялась, — извините, кто достался, тот достался, понимаете? Ну то есть выбора нет, и проблема выбора отсутствует.
— Я вас понимаю, — ответил Серега, — но дело в том, что я уже был женат, — он сделал маленькую паузу, — был женат, — снова пауза, — девять раз.
Дело в том, что психолог должен выслушивать людей спокойно и выглядеть по крайней мере менее болезненно, чем сами пациенты. Но в этот раз было немного по-другому. После слов «женат девять раз» Лариса Аркадьевна замерла, как будто уснула на несколько секунд с открытыми глазами. Потом она проснулась, поправила прическу, откашлялась, откинулась на спинку кресла, положила руку на грудь и хихикнула. Потом извинилась, быстро встала, снова поправила прическу и отошла к окну и минуту стояла у окна спиной к Сереге молча. Потом она, возможно, подумала, что ей послышалось. Она снова повернулась и села в кресло.
— Извините, то есть вы были женаты?
— Да, я был женат несколько раз, девять, — как-то нерешительно произнес Серега и в уме пересчитал всех жен, — да, девять. После некоторой паузы Лариса Аркадьевна заговорила.
— То есть девять раз, понятно. И у вас проблема, что из всех жен вы не смогли найти ту женщину, которая бы вас устроила? — медленно произнесла она, как будто не веря тому, что говорит.
— Да, — спокойно ответил Серега, — я даже не знаю, почему так происходит. Сначала вроде бы все хорошо, а потом, через месяц, уже просто не могу с ними жить. И общаемся-то мы вроде бы нормально, никто меня не пилит, так сказать. Но все равно возникают мысли: а зачем мне жить с ней? Понимаете? Зачем мне жить с ней, если одному-то лучше? Зачем?! Как-то так, понимаете?
— Ну, — протянула Лариса Аркадьевна, — ну, я думаю дело в том, — она закатила кверху глаза, — что вы, — она задумалась, — вы… — она снова замолчала.
— Придурок, — мелькнуло в голове у Сереги.
— Что вы не доверяли вашим женам, — при словах «вашим женам» она еле сдержала улыбку. — Вы не доверяли им чего-то сокровенного, чего-то того, что вы храните в себе. Поэтому они оставались для вас чужими что ли, и вы не видели отражения себя в них, а они соответственно не могли увидеть себя в вас. Понимаете? И поэтому вы ни с одной из жен не смогли стать единым целым. — После всего сказанного Лариса Аркадьевна выглядела так, словно только что решила олимпиаду по математике. Теперь Серега откинулся на спинку кресла и задумался.
— Возможно, возможно, так и есть, — произнес он таким голосом, как будто только что осознал, что вся жизнь была зря. — Да, спасибо, я ведь, действительно, ни с одной из них не говорил о том, что меня беспокоило. Я даже не говорил им о том, что мне не нравилось в них. Я считал, что это говорить бесполезно: не поймут.
— А дело и не только в том, чтобы поняли, — поддержала его слова Лариса, — вы должны высказаться, они в свою очередь тоже выскажутся. Они влияют на вас, вы — на них, а после это возникает что-то общее, возникает понимание. Может, она, ну жена, вас поймет по-своему, вовсе и не так, как вы хотели, но поступать она будет так, как вам удобно. Понимаете? Проводили эксперимент; оказывается, у многих супружеских пар, которые уже давно живут вместе, мнения друг о друге не совпадают. Допустим, муж думает, что жена о нем думает одно, а на самом деле она думает о нем как-то по-другому. И наоборот. Но тем не менее они живут вместе и считают себя вполне полноценной семьей. Я думаю, Сергей, вы должны доверять своей девушке и искренне выражать свои мысли. — Понял, да, согласен. Значит, что мне делать-то? Мне надо своей новой жене говорить то, что я думаю. Так получается?
— Да, но не торопитесь, не торопитесь жениться. У нас с вами есть еще полчаса, — Лариса Аркадьевна посмотрела на часы. — Давайте, если желаете, попробуем. Попробуем провести такой тренинг. Попробуйте мне сказать все, что думаете, ну скажем, о ваших женах. Представьте, что я некое сочетание всех ваших бывших жен в одной женщине, и вот проговорите со мной все, что вы не сказали им. Попробуем?
— Давайте, — выдохнул Серега и начал: — Э… жена, нет, то есть, ты очень хорошая. Вот, — вздохнув, протянул он. — Ты хорошая, красивая.
— Так, хорошо, — словно гипнотизируя, прошептала Лариса Аркадьевна. — Вот, ты добрая, меня слушаешься, хотя это не главное, так… — Серега немного подумал и продолжил: — Ты хорошая, да, но, понимаешь… — Возникла небольшая пауза. — Понимаешь, ты, не очень умная…
— Так, — протянула Лариса Аркадьевна, — смелее, Сергей, не бойтесь, говорите.
— Ты, ты, ты глупая, я бы сказал, ты меня, по-моему, вообще никогда не понимала. Не понимала моих шуток, а когда понимала, то ржала, словно лошадь, ржала так, как будто тебя сеном не кормили неделю. Ты просто дура тупая, ты… — Серега остановился.
— Скажите, а материться нельзя?
— Э… — Понял, не буду, — быстро проговорил он и продолжил самовыражаться: — Ты настолько тупая, что я понимаю то, что ты сказала, быстрее, чем ты сама это понимаешь. Меня даже не раздражает то, что ты, пытаясь привлечь мое внимание и заставить ревновать, звонишь какому-то своему другу и ходишь передо мною и базаришь с ним о всякой фигне. А я из-за этого не слышу, что там творится в телевизоре. Но меня бесит, что ты думаешь, что я буду злиться и ревновать тебя и что я не понимаю, зачем ты устраиваешь эту сцену с телефоном. Ну хочешь поговорить по телефону, иди на кухню, а не маячь перед экраном, как муха. Но это не все! У меня складывается такое впечатление, что ты вообще ничего не знаешь, словно ты училась не в школе, а сразу из детского сада пришла ко мне. На вопрос «что ты читала?» ты отвечаешь: «Разное». «А что разное?» — спрашиваю я. И ты отвечаешь: «Ну, разные книги». И вскоре я понимаю, что ты вообще не умеешь читать. Я однажды подобрал голубя на улице, он не умел летать. Он жил у меня неделю и за это время обосрал всю квартиру. Через неделю он умер. Но за это время он не сказал ни одного глупого слова. Ты же прожила у меня уже месяц, вынесла мне мозг и до сих пор выглядишь совершенно здоровой! Но это все мелочи, это все цветочки! Самый конек — это когда ты пьяная. Вот тогда начинается совсем другое кино. Особенно когда в какой-нибудь компании появляется какой-нибудь полумачо-получмо и начинает кадрить тебя и вообще всех, кого получится. И вот он распыляет в ваши бабские головы свои чары, и ты в какой-то момент приходишь в себя и берешь меня за руку. Это означает, что, типа, «не бойся, милый, я не забываю о тебе, я не изменю тебе с этим мачо. По крайней мере, физически». А я и не боюсь! Я сам был когда-то таким же мачо, поэтому ты и появилась. А когда потом тебя тащишь из этих гостей домой, и ты то виснешь на мне, то хочешь побегать, то посидеть, возникает желание сказать тебе: «Милая, посиди здесь, на скамеечке, а я в туалет сбегаю», оставить тебя на скамейке, уйти и уже никогда не возвращаться.
Когда Серега закончил, Лариса Аркадьевна молчала еще час. Потом встала с кресла и произнесла:
— Сергей, наше время истекло, пока хватит. Если есть желание, можете прийти через неделю.
— Лариса Аркадьевна, а вы замужем? — спросил Серега.
— Я? — с каким-то отрешенным удивлением спросила она, словно забыла, замужем она или нет. — Замужем.
— Жаль. Серега вышел на улицу, шел снег. Серега шел и думал о России.