Так как вся семья испокон века так или иначе работала с большими объемами текста, у нас было несколько пишущих машинок самого разного калибра. От здоровой дуры, которую два человека двигали с трудом, до маленькой переносной в чемодане. Была даже электронная, но из-за жизни в глубокой провинции достать к ней расходники всегда было проблемой. Так что ей пользовались только в случае самого жестокого аврала, так как любая механическая машинка, а тем паче старые добрые советские образцы требуют значительно больше физической силы при использовании клавиатуры, а это заметно замедляет процесс.
Машинками пользовались достаточно активно, несмотря на то, что в столицах уже вовсю царили первые пни. В провинции на дискеты все еще смотрели с мистическим ужасом и совершенно не знали, что с ними делать. Впрочем, места принимавшие работу исключительно на дискетах в то время тоже уже не были редкостью, а бедная провинциальная интеллигенция девяностых совершенно точно была не в состоянии позволить себе даже б.у. пень. Так что помимо коллекции машинок в семье имелось два дышащих на ладан ноутбука с досом и лексиконом. То есть я имела возможность оценить на собственных пальцах широту и разнообразие эволюционного процесса.
И, да, я люблю писать чернилами от руки, и, да, это уменьшает количество ошибок, но лишь при условии, что нужно подписать открытку или переписать на бумагу стихи, чтобы приколоть на стену. Не более того. Дальше все упирается в скорость и объем.
Вы видели черновики Толстого? Совершенно очевидно, что жена Льва Николаевича, многократно их правившая и переписывавшая на чистовую, была не просто гением, а еще и ломовой лошадью, работавшей не меньше, а местами может и больше, чем некоторые из его любимых крестьян...
Конечно, если вам нужно написать один авторский лист за три месяца, можно попробовать развлечься и сделать это от руки. Но, положа руку на сердце, я не видела ни одного человека, имевшего три недели в запасе на то, чтобы написать один авторский лист, который бы не отложил это все на последнюю неделю. И к взрослым это относится даже больше, чем к детям. Потому, как взрослый человек обречен делать множество дел одновременно. Даже так называемые «профессиональные писатели», которые вроде как зарабатывают исключительно литературой, в большинстве случаев выполняют тонны административной работы в издательствах и журналах. А ведь есть еще и семья.
Еще Сомерсет Моэм в своих романах давал понять, что пафосные кабинеты писателей с книжными шкафами из мореного дума и инкрустированными перламутром столами, как правило, возникают уже после того, как те перестают серьезно писать. А как пишет современный человек? Хорошо еще, если уложив семью спать удается запереться на кухне и там тихо поработать. Но бывает, что и с фонариком под одеялом, и в метро на телефоне...
Конечно, снобы скажут: «если нет у вас времени, то и не пишите». Но лично я категорически не согласна: зачастую именно в горниле мирской суеты рождаются золотые мысли!
Писать же нужно только тогда, когда не знаешь о чем писать. Типа: «А не написать ли нам о фонаре? А что я могу сказать о фонаре?» Я не говорю, что фонарь – тема недостойная, но если человеку есть, что сказать по этому поводу, то он не будет доить изнуренных жаб, потому что фонарь этот огнем выжгло в его сердце, и сомнений никаких нет в том, что тут действительно важно. Играть с формой нужно начинать только тогда, когда четко понимаешь, что именно должно быть сказано. Тут уж имеет смысл пытаться быть более понятным или более выразительным.
К сожалению, в большинстве случаев все как раз наоборот: механическое структурирование текста выдается за краеугольный камень литературы. В то время, как люди действительно видевшие в фонаре что-то потрясающее думают: «Я ведь и так знаю, что я видел. И те, кто видел, так же все понимают, а кто не видел – тот и не поймет вовсе...». И ничего не пишут. Хотя в жизни бывает так, что не хватает лишь небольшого толчка, чтобы человек увидел, и чьи-то слова вполне могут стать таким толчком.
Но возвращаясь к средствам, которые мы используем, чтобы придать своим мыслям вид текста. Компьютер в этом смысле представляет собой превосходный инструмент для структурирования больших объемов текста. Благодаря ему у писателей теперь есть возможность поднять уровень композиционных решений на невероятную высоту. То есть прикладывая те же усилия, что и прежде, мы можем получать куда более значительные результаты. Кто сказал, что облегчение условий труда это повод к тому, чтобы меньше стараться? Конечно, всегда есть люди, что выбирают путь наименьшего сопротивления, но они его выбирали и в отсутствии вычислительной техники.
Я хочу сказать, что вопрос: «Что лучше: компьютер или перо и чернила?» является нонсенсом по определению. Для чего лучше? С тем же успехом можно спросить: «Что лучше: очки или микроскоп?» Конечно, если пытаться использовать микроскоп как очки, то возникнут значительные неприятные и иногда даже курьезные последствия. В то же время, очки тоже не подходят для тех задач, где обычно применяется микроскоп. Хотя и там и там нужно сделать так, чтобы какие-то объекты стали лучше различимы.