Кто может знать, что думает зверь, когда по следам идет костлявая? Может быть так?
В груди уже ощущается явная боль, ноги словно ватные… Но останавливаться нельзя, позади – опасность. Мои собратья загоняют меня, на охотников, видимо. Лай уже близко, мне приходиться ускоряться, иначе нельзя! Я резко сворачиваю влево, в моих угодьях есть такие дикие места, что там не пройти никак, но надо проскочить поляну.
Выскочил на поляну, рву когти изо всех сил, пытаюсь оторваться, но снег слишком глубокий, лапы проваливаются слишком глубоко. Эх, было бы лето, когда я полон сил, когда полно еды! Но до лета надо ещё и дожить. Лай, вроде бы отставший, снова приближается. Я остановился перевести дух, оглянулся – сквозь облако пара, вырывающегося из моей пасти, я увидел Собратьев, выскочивших из леса. До них шагов триста, но стоять нельзя, и я снова рванул в спасительный лес. В лесу я надеюсь оторваться, там снег на упавших деревьях не такой глубокий.
Заскочил в деревья и снова оглянулся – Собратья рядом! Как же упала в цене честь, почему Собратья так изменились, попав в руки к людям? Почему собрат идёт на собрата? Мои мысли оборвал гром, и возле моей лапы взметнулся снег. Я посмотрел туда – там был человек, с железным деревом, способным убить. Я смотрел ему в глаза и не понимал, за что? В чём я виноват перед Человеком и своими Собратьями?
Я бежал к спасительным упавшим деревьям – там не пройдут Собратья, которые не знают этого леса, там я смогу наконец оторваться и отдохнуть. До них уже немного осталось – всего какая-то сотня шагов! Я бежал из последних сил, я уже чувствовал, что моих сил осталось совсем мало, но не останавливался. Вот они деревья! Я спасён!
Резкий удар сбоку сбил меня с ног. Я вскочил, перекатившись через себя, но снова упал – снег рядом со мной окрасился красным, в глазах темнело. Как же больно… Ко мне подбежали Собратья, но властный окрик Человека остановил их. Человек подошёл ко мне, заглянул мне в глаза – у нас ведь один взгляд, одна кровь… За что? Веки тяжелеют, я не могу говорить с Человеком, как умеют мои Братья – глядя в глаза.
- Глянь, какой волчара! Матёрый, еле загнали! – сказал Человек, и темнота поглотила меня окончательно.
Кошачье сердечко стойко боролось с горечью одиночества и голодом