- «Бабуля, ну расскажи, - спрашивала маленькая Лиза, - а почему к тебе постоянно приезжают какие-то люди? Что они хотят? Почему всё время плачут?»
- «Ну, внученька, - отвечала Прасковья,- здоровья они хотят. И чтобы душа не болела, и плачут от этого. А я им помогаю. И слёзы сразу высыхают. Хорошо это, по Божески – добро людям делать. За это Господь силу даёт».
- «А мне может дать?»
- «Ишь ты, егоза. Ты ещё маленькая. Да и зачем тебе сила-то такая?»
- «Я бы Вовку Антюшина побила».
- «Вот тебе раз. А для чего же драться? Ладно ли это?»
- «Ну, он же меня бьёт. И вчера побил, и позавчера и сегодня бы побил, только я его ещё не видела».
- «Внученька, - ахнула старушка, - так почему же ты молчала? Надо было давно мне рассказать. Мы бы и разобрались с твоим Вовкой. Хочешь, я к его родителям схожу?»
- «Нет, бабуль, не надо. Я не говорила, чтобы тебя не обижать. Потому что Вовка всем кричит, что ты ведьма и колдунья. А я не верю ему. Вот мы и дерёмся. Только он сильный, а я слабая, вот он и побеждает».
- «Ишь ты? Колдунья, значит, - задумалась Прасковья, - ну ладно, посмотрим, что нам с этим Вовкой делать. А ты иди, моя капелька, поешь пирожочков. Я сегодня напекла, пока ты в школе была. Иди, родная, там и молочко есть. Иди, поешь. И Рыжика покорми. А я пока тут посижу, подумаю».
Девочка скрылась в летней кухне. А Прасковья села в саду на скамеечку. Сцепила худые узловатые пальцы в «замок» и задумалась.
Вот и до внучки дошла её, Прасковьина, слава. Колдунья, говорят она. Эх, да какая она колдунья? Просто жизнь сама помогала Прасковье справляться со всеми невзгодами. А выходило так, будто по волшебству всё.
А началось всё в том далёком году, когда сама Прасковья была маленькой трехлетней девочкой. Отец Прасковьи, Игнат родился и вырос в таёжной глуши на Кордоне. В семье лесника.
Когда же парню пришло время, идти в армию, он простился с отцом и с матерью и в родной дом уже не вернулся. Отслужил и остался жить в городе. Там женился на девушке Светлане.
Прошло несколько лет.
Молодые жили дружно, любили друг друга. Но была у них одна беда, никак у Светы не получалось родить ребёнка. Несколько беременностей закончились выкидышем. И тогда Светлана опустила руки.
Отказалась бороться за своё счастье. Игнат тоже уже не верил, что сможет стать отцом. И тем удивительнее была новая беременность Светланы. Как не боялась женщина, всё прошло хорошо. И девочка родилась в срок.
Родители Игната приехали навестить новорождённую внучку. Но вот что было удивительно? Болезненная и капризная девочка плохо спала, без аппетита ела и почти не набирала вес, но едва, бабушка Ульяна взяла её на руки, малышка успокоилась и уснула.
Светлана, обрадованная наступившим покоем, тоже задремала рядом с дочерью. Когда же она проснулась, увидела, что свекровь кормит малышку жиденькой кашей на молоке. И Прасковьюшка деловито двигает щёчками, наедаясь тёплым молоком.
- «Да вы что? – испугалась Светлана, - я же грудью её кормлю. Ей нельзя такое».
- «Эх, доченька, много ты понимаешь. Пустое у тебя молоко, голодная она. Вот и плачет».
Две недели прожили таёжные гости в доме сына. А потом уехали и только раз в год наведывались к внучке с гостинцами.
Приехав на трёхлетие девочки, они всплеснули руками.
Худенькая болезненная внучка выглядела бледной и не здоровой. Не говоря ни слова и не слушая возражений Светланы и Игната, Ульяна заявила:
- «Прасковью мы у вас забираем. Сами на ноги поставим. А соскучитесь по дочке – сами к нам приезжайте».
Так и оказалась Прасковья на том самом Кордоне, где вырос её отец.
Привольная жизнь среди природы понравилась девочке. Она была свободной и жила, наслаждаясь каждым днём.
Когда же малышке исполнилось пять лет, бабушка начала учить её премудростям знахарства. Много тайн открыла Ульяна Прасковье. И очень скоро та знала не меньше своей бабули.
А когда стала взрослой, нашла в себе ещё один талант. Её рукам была дана какая-то необъяснимая сила, которая могла помогать от многих телесных недугов.
Прасковья прожила с бабушкой и дедушкой до совершеннолетия.
Родители очень быстро привыкли к этому. Тем более, что после Прасковьи Светлана родила двойняшек. Мальчика и девочку. И старшая дочь осталась для них хоть родной, но далёкой и не понятной.
Её не тянуло в город. Она не стремилась к богатству и роскоши. А мечтала только о том, чтобы жить с любимым мужем. Растить детей и помогать людям.
Как - то тёплой осенней ночью не стало деда. Он просто лёг спать и не проснулся. Бабушка пережила его всего на несколько месяцев. Перед смертью, она подозвала любимую внучку, попросила её сесть рядом. Взяла за руку и заговорила:
- «Прасковьюшка, ты моя надежда, моя радость, моя преемница. Всё что знала, я тебе уже передала. А сейчас получишь от меня ещё и мудрость житейскую. И то, что тебе поможет на ноги встать.
Когда меня не станет, отодвинь мою кровать. Подними третью доску от пола. И там найдёшь сокровище: золото, драгоценности всякие. Ты их береги, трать только в случае особой нужды. И тебе, внученька, на всю жизнь хватит.
А отсюда уезжай. Негоже молодой девке на Кордоне одной жить. В город тебе тоже не советую. А лучше найди себе человека по сердцу, желательно тихого да спокойного. Из деревеньки какой-нибудь. Замуж выходи.
Так тому и быть. Благословляю тебя на это. И имя вижу, Григорий».
Долго ещё что-то говорила старушка внучке. Потом затихла. Мерно часы отстукивали минуты. Прасковья словно в забытье впала.
Когда же открыла глаза, бабушка уже умерла.
Прасковья похоронила старушку. Сдала дом новому леснику и уехала гостить к родителям. А спустя недолгое время стала присматривать для себя небольшую деревеньку. И как не отговаривала её мать, девушка решилась исполнить волю своей бабушки.
Как-то на осенней ярмарке, куда приехали сельчане со всей области, Прасковья познакомилась с красивым парнем. Он торговал со своим отцом – фермером. И статная покупательница понравилась ему.
- «Как тебя зовут, красавица?» – спросил он.
- «Прасковья. А тебя?»
- «Григорий».
Прасковья удивилась. Ни о нём ли говорила ей бабушка? Они разговорились. Григорий пригласил Прасковью в гости. Сказал это, «промежду прочим».
Но она поверила ему. И через неделю, в самом деле, приехала к Григорию.
Вот только семья парня сразу подняла её на смех.
- «Это что ещё за явление? Да как не стыдно самой на шею парню вешаться? Иди отсюда, позорище! И не подходи к нашему дому!», - кричала на опешившую девушку мать Григория.
Сёстры покатывались со смеху. А сам Гриша, краснея от стыда и досады, стоял в стороне и молчал. Низко опустив голову.
Прасковья пошла по улице, не разбирая дороги. Вдруг, кто-то окликнул её. Это был мужчина лет сорока. Он сильно хромал. Но его лицо было открытым и добрым.
- «Девушка, иди сюда! Ты меня не бойся, я всё слышал. Меня Германом зовут. Ночь скоро, куда ты пойдёшь? Автобус только утром будет. У меня переночуешь, а утром уедешь».
Прасковья кивнула. Она совсем не боялась Германа. И поверив ему, пошла к домишку. Две комнатки, кухонька на улице, пара сараюшек. Вот и всё было его богатство.
Продолжение.