– Девушка, может посмотрите, вдруг есть местечки получше? Неужели только 54 место, одно на весь состав? – с надеждой заглядываю в глаза кассирши.
– Да вы радуйтесь, что хоть такое появилось. Вы бы еще перед самым отправлением за билетом пришли. Брать будете?
– Давайте.
И правда, что ты хотела? Две недели пребывала в полубреду, будто в тумане. Бесцельно слонялась по городу, что-то даже ела, наверное. Спала? Ну так, урывками. Мозг иногда уставал прокручивать одну и ту же пластинку и впускал спасительное забытье в гудящую голову.
Вот и в этот раз удалось отключиться ненадолго. Вырубило посреди дня буквально на пятнадцать минут. Вдруг как будто резкий толчок, даже сердце заколотилось.
В голове стремительная чехарда: «А? Что? Надо бежать, просыпайся. Срочно на вокзал, есть план, как увидеть его под благовидным предлогом».
Что ж, почему бы и нет? Я – сама энергия и уверенность. Решено, отправляюсь в Киев вечерним поездом. Завтра у меня полдня на побродить по любимому городу. А потом заявлюсь, как снег на голову. Он ведь знает, у меня случаются неожиданные короткие командировки.
Попрощались пару недель назад, получил диплом и уехал к себе. Мне кажется, скоро и совсем в Германию укатит. Его мама из поволжских немцев. А наши три года как же? Неужели больше не увидимся?
Надену пастельно-розовое платье. Идеально, по-моему, к новому оттенку волос. Платиновая блондинка отражается в зеркале и подмигивает: «Всё будет отлично!»
Итак, 54-е место в плацкарте. Чудесная верхняя боковушка в самом начале вагона. Прекраснее только 38-ое рядом с туалетом. Вагон пустой, совсем пустой. До отправления, между прочим, пять минут. О, а вот и пассажир. Чудесно. Садится на 53-е, напротив меня. Отправляемся.
Спрашиваю у проводницы:
– Похоже, мы с таким почетом до Киева и доедем? Целый вагон для двоих.
– И не мечтайте, подсядут люди по дороге обязательно.
Ну славненько, пока что пространство в полном нашем распоряжении, едем потихоньку.
– Я вас не сильно шокирую, если сниму рубашку?
– Да, пожалуйста.
Мне, в общем-то все равно, но глаз отмечает, что «снять рубашку» — это он с козырей зашел. Тело идеальное. Спортивное, подтянутое. И поговорить, кажется, мастер.
Невозможно предаваться унынию, когда на тебя как из мешка, вываливают бесконечные смешные истории, причем делают это артистично, в лицах.
Едем уже часов шесть, позади остаются станции, большие и маленькие. Ну, не заходит никто в вагон. В соседних же – толпы перед дверьми. Лето, сезон, направление популярное. Проводница заметно нервничает. Два пассажира приютились на пятачке первого купе и все. А кому же заваренный чай предлагать?
Часа в три ночи разбудил детский гам. Суета, смех. Вагон заполнился под завязку. Школьники едут в Киев на коллективную экскурсию.
Что ж, вот и утро. Мы с новым знакомым выходим на платформу. Он сейчас отправится к своей девушке, с которой расстался ровно год назад, и, возможно, отношения возобновятся. Та написала сама, предложила встретиться, зафиксировать своеобразный юбилей. Ну а я тоже, соответственно, отправлюсь. Мои планы: смотри выше.
– Подождите, я буквально на минуточку... Это вам, — нежнейшие розы в тон пастельно-розовому платью перекочевали ко мне. В его руках остались страстно-красные, для любимой.
На том и расстались. Так и бродила с розами по Киеву. Ну ведь не город же смотреть приехала. Давай, Аня, не дрейфь, действуй согласно намеченному плану.
Встретились. С мамой его пообщались, выпили очень даже неплохого вина по особому случаю. Ведь приехала та, с которой сын больше трех лет был рядом, и вроде как жениться собирался. Говорили на общие темы, избегая главной. Он попросил. Мама, оказывается, не знает, что разговор о расставании уже состоялся.
Пошел провожать на вокзал. «Командировка» у меня ведь короткая, однодневная. Сказал, что решение об отъезде в Германию принято окончательно. Документы собирают, родственники в Мюнхене уже ждут.
Пока вот так, значит, если вкратце:
— Милая, дорогая, единственная. Прости, но мне придется уехать с мамой, не могу ее одну оставить (его родители развелись год назад). Я с тобой безобразно поступил, чувствую себя подлецом... Найди того, кто будет непохож на меня. А сейчас, прошу тебя, иди и не оборачивайся.
Ну что же, иду и не оборачиваюсь. Догоняет, целует, отталкивает от себя.
Учусь ставить точки над «i». Иду и не оборачиваюсь.
Через пару дней позвонил киевский попутчик. Телефончик ведь у меня выпросил, когда цветы дарил.
Приехал он к своей девушке, первым делом взахлеб рассказал о той, с кем познакомился в поезде. А вечером сообщил, что срочно нужно уезжать, хотя изначально планировал на неделю задержаться.
Ну что же, он вообще не похож на тебя. Значит, так тому и быть. Ушла я, Вань, не оборачиваясь...
***
— Нет, ну это невозможно! На тебя и на пять минут нельзя канцелярию оставить. Ты опять все перепутал. Что за фокусы с местами? Поиграть захотелось? 53-е, 54-е. А теперь что? Ты знаешь, что ты девочке судьбу сейчас переиграл? Я ведь ее по другому маршруту вел уже сколько лет.
– Да брось, интересно же. И нам веселее будет. Вот, смотри…
Не знаю насчет разговоров в небесной канцелярии, они — плод разыгравшегося воображения. Но однажды Аня действительно купила билет с 54-м местом. На поезд, который изменил жизнь.