Предыдущая глава (начало) смотри:
На следующее утро епископ Илларион освятил храм и отслужил литургию.
- Останься, сестра, после трапезы. Побеседуем, - тихо произнёс он, когда Феодора после окончания службы подходила ко кресту.
...Они расположились в трапезной, неподалёку от иконы Иверской Божьей матери. Казалось, Пресвятая Богородица ласково взирает на собеседников и вместе с ними радуется встрече. Сестра Феодора только сейчас смогла как следует разглядеть батюшку. Он почти не изменился. Только подёрнулась сединой борода, немного ссутулилась спина и опустились плечи. Феодоре показалось, что он стал мягче и проще. Взгляд выражал тихую радость и глубоко затаённую, еле заметную печаль.
- Я так рад, что ты уцелела в пожаре! Я часто тебя вспоминал! - произнёс епископ Илларион и сжал руки Феодоры в своих ладонях .
- И я всегда помнила Вас! Благодарила Бога, что послал Вас на моём пути и за то путешествие в столицу.
Сестра Феодора немного смутилась, а потом спросила:
- Есть ли вести от Петра Ивановича? Как поживают Ипполит и Дуняша?
- С Пётром Ивановичем мы переписываемся. Болеет он. Живопись свою совсем забросил, но держится хорошо, не отчаивается. Молодые ему опора. У них уже трое деток растут - Пётр Иванович не может на внуков нарадоваться. Так что, всё идёт своим чередом, благополучно.
- Слава Богу! - воскликнула сестра Феодора.
- Ты лучше про себя расскажи! Так давно не виделись!
- С радостью! - ине скупясь на эмоции, она поведала обо всём, чтобыло на душе. Отец Илларион внимательно слушал, и казалось, каждое слово пропускал сквозь своё сердце.
- Да, много времени прошло, многоводы утекло. Многое с нами произошло, - задумчиво произнёс он. - «Слава Богу за скорбь, слава богу за радость»!, в этом ты права, сестра Феодора. Эх, никак не могу привыкнуть к твоему новому имени! Всё хочется назвать Феклушей, как величает тебя в письмах Пётр Иванович!
- Я уже семь лет ношу это имя, семь лет назад я стала инокиней. А как Вы стали архиереем? Это такая высокая честь!
- Я и сам не ожидал, - улыбнулся отец Илларион. - Пути Господни неисповедимы. Это долгая история. Может быть, когда-нибудь, я тебе её поведаю.
- Как же? Вы ведь на днях уедете, а я тут останусь...
- Вот об этом я и хотел с тобой поговорить. Знаю, что после смерти отца Серафима у тебя нет ни какого особого послушания и ничто тебя не привязывает к обители.
Сестра Феодора удивилась такому повороту разговора.
- Я хочу тебе сделать одно предложение, - продолжал владыко. - Знаю, что как архиерей, я имею власть перевести тебя в любую обитель, но мне важно, чтобы ты сама решила, хочешь ли ты отправиться со мной или нет.
- Да зачем же? - нетерпеливо перебила собеседника взволнованная Феодора.
- Дело у меня для тебя есть. Особое послушание. Я благословил устроить детский приют при Трифоновом монастыре. Город наш разрастается, много в нём сирот, много беспризорных детишек, которых родители не в силах прокормить. Если придётся тебе по сердцу моё предложение, то назначу тебя воспитательницей для девочек.
- В губерноском городе?! Там же живёт моя Ксения. А мы сможем видеться?
- Конечно, сможете. Я знаю, как долго ты искала дочь, и именно поэтому предлагаю тебе взяться за это дело. Ведь детям прежде всего нужна материнская забота, сердечность. И по моему, ты как никто другой сможешь полюбить этих сироток.
- Я даже не могла и мечтать о таком счастье! Конечно, я готова. Не знаю, справлюсь ли я сразу, но буду стараться изо всех сил!
- Вот и славно. Завтра с утра я собираюсь в путь. Так что, сестра Феодора, у тебя есть время попрощаться и подготовиться к путешествию.