Бывший журналист «Молодого ленинца» Андрей Сорокин давно живет в Москве. Сейчас он известный блогер, руководит медиашколой. Но недавно его жизнь повисла на волоске - заболел коронавирусом. К счастью, все обошлось, но те несколько дней пензяк запомнит на всю жизнь.
7 октября
Примерно неделю меня мучала температура 37 градусов. При моем ритме жизни это не удивляло, подумаешь, переутомился. Потом это стало немного доставать, я понимал, что с организмом что-то происходит. Но что? Кашля нет, боли в груди нет, обоняние работает (обаяние тоже!) – в общем, пожаловаться не на что. И вдруг на шестой день меня начинает колотить по полной программе.
Вызвать врача оказалось не просто, во-первых, звонок «Вы первый на очереди, ждать осталось примерно 15 минут» - реально можно слушать минут сорок. Вызвать врача с сайта – бесполезно, потому что «сегодня выходной, но ваш вызов приняли». На «скорую» я не решился. Ну, чего я? Люди реально умирают в ожидании врача, у неотложек и без меня работы полно…
В понедельник (по-прежнему, непонятные 37-38, ничего не болит, кроме головы) пришла милая старушка-врач. Достала фонендоскоп. «Что болит?» «Только голова» «Ну, процентов пять у вас точно есть поражение легких. Раньше что-то беспокоило?» «Ничего, я только сегодня утром прикрепился к поликлинике». Дальше была немая сцена! «В смысле?!» «Ну мне же нужно было вызвать врача» «Логично, а где раньше лечились?» «Нигде, раньше я не болел».
Она отложила фонендоскоп и сказала: «Я предлагаю вам хитрость, доставайте телефон, звоните в 112». Дальше все развивалось стремительно. «Алло, мне надо госпитализировать пациента. Терапевт такая-то. Пациент – Сорокин Андрей Александрович…»
«Скорая» приехала через два часа — это режим «неотложной помощи», по «экстренной» приезжают быстрее. Мне становилось хуже... Положили на кушетку, и начался наш безумный трип по вечерним пробкам.
В больнице меня позвали в кабинет КТ… Уложили на тележку, сказали «Поднимите руки за голову, слушайте команды», и тележка покатила в аппарат МРТ. Металлический голос начал командовать: «Дышите – не дышите». Потом все стихло. Мне показалось, что про меня забыли. Жутковато.
Я вышел из кабинета, сел на кушетку, в ожидании приговора. Суровая дежурная на весь коридор вдруг закричала: «Сорокин – домой!» Мне вызвали такси. Я попросил таксиста остановить, не доезжая до дома, хотелось продышаться, в машине меня стало мутить…
8 октября
В голове сумбур после вечернего ада. И прямо сейчас мы снова мчим на «скорой», потому что уже край. Сначала о том, почему после КТ меня отправили домой. Поражение легких 15%, и с такими показателями в больничку не кладут. Больницы столицы и окрестностей переполнены, несмотря на победные реляции чиновников.
Теперь, что было вчера. Примерно через час после моего «больного» поста, показалось, что мне стало лучше, температура отпустила и я вздохнул с облегчением. Но вскоре начался ад. Я чувствую, как глаза застилает, дышать становится трудно, начинает болеть сердце. Я стараюсь медленно продышаться, но понимаю, что где-то на пути в легкие есть дырка и все уходит сквозь нее... Я понял, что конец.
Попытался опереться локтями о стол и вдруг почувствовал — локти в луже. С меня просто лило холодным потом. Сквозь пелену я слышу вопрос домашних: «Скорую»? Но не понимаю, что мычу в ответ, стараясь им сказать, что справлюсь, но быстро понимаю, что через пару секунд я отключусь, и говорю: «Скорую, наверное, да»...
…По телефону сказали, что ждать придется долго, что у них 40 вызовов, и приедут, может, только к рассвету. (Время на часах 21.00). Они приехали в 4 утра. Обследовали, полчаса запрашивали диспетчерскую, где есть места. И теперь я из окна «скорой» смотрю на ночную Москву и спящего врача в ковидном костюме на соседнем кресле. Возможно, я выживу.
9 октября
…Из одного конца Подмосковья меня перевезли в другой, из окна видно лес, роддом и счастливых папаш с цветами. Из коллекции ощущений: антибиотик в ягодицу - долго, привычно и очень больно. Раньше я делал такие уколы детям и удивлялся, чего они так орут, я ж нежно? Теперь понимаю — обратка прилетела. Укол в живот - что-то новенькое, не больно и быстро, ничего не успел понять.
Весь персонал в чумных белых бесформенных костюмах, респираторах и масках…Из меня в первый день получили баночку мочи, шесть пробирок крови и мазки из носа и горла… Из важного приветствия с врачами-инопланетянами: постоянно при встрече с ними вставляешь палец в прибор для измерения сатурации (это, кажется, уровень кислорода в крови).
Сначала у меня все было близко к норме, а вечером вдруг - 91. Источники сообщают, что норма - 94. А молодой врач сказал, что хорошо, когда от 97 и выше. Пока рекомендуемое лежание на животе вызывает только кашель. А страшилок вокруг этого много: легкие склеятся, пузырики лопнут, шарик улетит.
Про бытовуху пока писать не буду, она страшновата. На эту тему хитрый русский народ придумал магическое заклинание: «Не до жиру, быть бы живу».
У меня попеременно то периоды отключки, то просветления… Вокруг - настоящая киношно-театральная реальность: врачи в скафандрах, тени в масках, люди с трубками в носах, бабули-джедаи с швабрами вместо световых мечей. Собеседники - как в вагоне поезда, я уже знаю и подробности про чье-то деревенское детство, и про трудную работу литейщика деталей для танков на секретном военном заводе, и про особенности выращивания огурцов, и про модный пансионат в Сочи… Про ковидные госпитали надо обязательно снять хорошее комедийное кино. Именно эпохальное, потому что это точно особый символ эпохи.
10 октября
Опять бессонница, головные боли и ночной кашель. Температура поползла вверх. Я открываю глаза в комнате с белым потолком, с правом на надежду, и вижу склонившееся ко мне лицо «космонавта» в маске-респираторе. Пока еще не сильно, понимая, кто это, спрашиваю: «Что?» И слышу в ответ: «Попа!» Переворачиваюсь на живот и получаю сначала хлопок по заднице, а потом пронизывающую долгую боль, начинаю стонать в подушку, чтоб не выглядеть бледно в глазах старушки — монстра уколов. Но она все понимает и по-матерински шипит: «Знаю, больной укол, но ковид сам не пройдет!». Время на часах - шесть утра. Так начинается мой больничный день.
…Быстро теряешь новостную повестку, интернет очень плохо грузит, а новости здесь никому не интересны. Все узнаю по косвенным признакам. Например, не позвонил шведский король, значит, Нобелевскую премию мне опять не дали, придется дальше работать. Зато позвонил кремлевский ведущий Владимир Березин. Сказал, что начали показывать наши фильмы про Ригу, и что он очень доволен работой. Мы успели их снять еще до пандемии.
А телеканал «Спас» уже вовсю показывает новый сезон «Пилигрима», который снимали летом, между первым и вторым ковидом. Тогда рванули на теплоходе по северным монастырям. Посмотрите, это очень интересно.
Друзья из разных влиятельных медицинских кругов стали звонить местному начальству и спрашивать о моем здоровье. Им сказали, что все в порядке, я пациент из легких. Теперь, когда медсестры видят меня в коридоре, перешептываются.
11 октября
Тайный комитет по моему спасению постарался, меня перевели в другое отделение. Кровать удобнее, сразу дали кислород. Компания другая, историй из деревенского детства здесь не вспоминают. Все молодые, суетные, много матерятся, еще не нашутились про баб и футбол. Мой Пушкин бы поморщился, ну и я пропускаю это мимо себя. Легкая атмосфера солдатской казармы.
Всю ночь проспал на животе, с кислородными трубками в носу, не очень это удобное лежание, зато сатурация утром оказалась 97. Это хороший знак. Продолжаются уколы, кажется, уже перестал чувствовать, организм адаптируется к боли.
Бытовухи нормальной, конечно, не хватает. Спрашиваю: «Здесь есть душ?», мужики в ответ ржут, есть ванна с краником. Толком ничего не работает, то ли от огромного потока людей, то ли оттого, что больницу спешно переделывали под ковидный госпиталь.
12 октября
…У меня нормализовалась температура, но еще низкое давление и головные боли. Подышал пару часов кислородом, стало легче. Врач просила дышать больше. Дышу.
Весну просидели на карантине, осень не хочется проваляться на больничной койке.
13 октября
Больничное заточение продолжается. Утренние головные боли проходят после капельницы и кислородной продышки. Один парень из нашей палаты больше всех мучается с температурой, все, что ему колют, помогает часа на 2-3, потом снова поднимается до 39. Наконец, пообещали сделать некий сильный укол, пришла медсестра с шприцем, вколола, решительно объявив «Это должно помочь!» Парень в ответ заржал, он это слышит четвертый день. Брови у медсестры под маской приподнялись: «Между прочим, это лекарство стоит 120 тысяч за упаковку!»
14 октября
Все вроде хорошо, но как только делаю глубокий вдох, пробивает на кашель. Надо чаще делать дыхательную гимнастику… Временами наша жизнь напоминает мне настоящий театр. И это проявляется не только в мелочах, типа света больничных бра, лучи которых точечно освещает каждого персонажа. Но и в тех роковых моментах из жизни каждого, которые разыгрываются здесь же на глазах…
Тот самый Леха, двухметровый красавчик, бык-работяга, которому несколько дней медсестры сбивали температуру дорогущими лекарствами, все эти дни в одной руке держал капельницу, а в другой телефон. В это время в районной больнице Саранска его престарелому отцу делали экстренную операцию, аппендицит на фоне ковида и всяческих старческих тромбозов.
Леха постоянно перезванивался с отцом и родственниками. Разговаривал с отцом и утром, тот попросил кипятильник и жаловался на боли. А днем Лехе стало лучше, температура сдалась. Но позвонили из саранской больнички и сказали, что отца больше нет. Теперь этот бык глухо рыдает в подушку и отказывается от феназипама, который предлагают врачи.
15 октября
…Сегодня сдал кровь, жду новый мазок, врач говорит, что выписываться рано. Надо еще полечиться. В лучшем случае выберусь в понедельник. А в худшем?
С утра медсестры немного ошалелые, опять больных везут машинами. Спрашиваю: «Что, совсем плохо?» Под маской хлопают ресницы. Говорит: «Оказывается, весной было намного проще. Тогда хотя бы были ограничения, все сидели дома, и тогда казалось, что настоящая пандемия! А сейчас ограничения не вводят, и это ужас!»
16 октября
Я все-таки счастливо покинул стены больницы. Ехал домой и ловил каждый уголок неба. Это очень странное чувство… В первые же дни меня спрашивали: «Так, это ковид или просто вирусная пневмония?» Сама постановка вопроса обнаруживает несостоятельность, неинформированность и хаос мнений в отношении к этой болезни.
«Ковид» — это и есть вирус, он источник вирусной пневмонии… Если вам плохо, дышать невозможно и шпарит температура – согласитесь с тем, что это «ковид» и не размышляйте. Размышлять над вами, бьющимися в жару – это забота врачей. У меня было ощущение, что люди готовы спорить, лишь бы доказать, что у них не «ковид», а «просто вирусная пневмония». Не бывает никакой «просто вирусной»!
Как лечить? Никак. Да-да, сейчас ходит много мифов, легенд и народных рецептов. Дышите водкой, ешьте имбирь, ищите «коронавир» в аптеках… Теперь я даже смеяться над этим считаю грешным… Несмотря на все реляции из телевизора, я не слышал, чтобы в больнице кому-то давали специальные препараты против коронавируса. Либо их просто нет, либо врачи не очень уверены в их эффективности.
…За время болезни я потерял несколько килограммов, похудел, но, надеюсь, приобрел много антител, новых друзей и уверенность, что мы можем многое. Вместе. Пожалуйста, не болейте, поддерживайте близких и помните о силе маленьких усилий.
Автор: Даниил ФРАНК