Привет, друзья! О, я знаю, многие из вас не любят эту тему. Да, девяностые они такие. Они ворвались в нашу жизнь шумно, нарушив ее привычный милый советский мир. Я часто напоминаю, что не смотря на любовь к карикатурам у меня нет ненависти к СССР. Так вот, сделаю страшное признание - к девяностым у меня тоже нет ненависти. Вот, только да, вернуться туда мне бы точно не хотелось.
Что было плохого в девяностые все помнят. Что было хорошего? Эх. Мн вот вспомнить нечего. Но у кого-то было. Были же люди, сумевшие сменить род деятельности и найти себя в такое непростое время. Люди из интеллигентной среды больше всего страдали от исчезновения своей родной атмосферы.
Вдруг куда-то делись толстые журналы, куда-то делись умные передачи, куда-то делась возможность обсуждать фильмы и деньги на покупку книг. С уходом этого фона, этой фактуры и начались основные страдания. Люди утратили свое место. Как инопланетяне, у которых погибла планета и они теперь ищут место в чужой среде. Единицам удалось уйти в бизнес - он требовал качеств, которые напрочь отрицала интеллигентность, качеств которые требовали некоего отказа от самих себя. Удавалось это единицам. Кто-то находил себя в репетиторстве, кто-то в других смежных профессиях.
Кстати, сделаю страшное признание: я читала книжки Донцовой. ет, не вес. Только Ивана Подушкина. Это про молодого человека, который нашел себе работу частного детектива и помогает богатой парализованной тете кобре. Старой кобре, прожженной жизнью. Не помню ни одного сюжета - меня интересовало другое. Реалии Подушкина были знакомы - от старой кобры, которая, собственно, и была той самой сумевшей изменить себя теткой до его маман, манерной стареющей дамы которая явно сорока годами ранее тоже вырвалась из родной среды и вырвалась в тогдашнюю элиту, к которой по рождению не принадлежала.
Ой что-то я отвлеклась. А давайте просто молча посмотрим картинки без меня - вот такой сюрприз на сегодня.
Напоминаю, что мои картинки не для смеха, а для изучения эпохи. Ну вот, не получилось промолчать.
Ну вот и все. Думаю, пора опять вернуться к пятидесятым, их что-то давно не было.