Миф о "Польской оккупации", часть вторая
Итак, мы немного обговорили «лествицу» и прочие прелести. Теперь посмотрим, что мы имели накануне смутного времени» в России?
После Ивана Грозного страной управлял Фёдор Иоаннович. Конечно, в тени своего распиаренного папаши он не виден совершенно. Однако, на троне он просидел довольно долго, да ещё в 1587 году претендовал, правда безуспешно, на престол Польши (Речи Посполитой). Многие историки считают, что в значительной мере страной правил Борис Годунов. Однако важнее всего то, что Фёдор не оставил наследника мужского пола.
Таким образом, линия «московских» Рюриковичей прервалась. Претендентом оставались другие Рюриковичи - и Гедиминовичи, одним из которых был Владислав. Часто упоминаемый «наследник» Дмитрий Угличский – в этом качестве фигура весьма неочевидная. Прежде всего, его мать была, по меньшей мере, шестой «подругой» Ивана Грозного, а даже для царей церковь считала законными три брака. Таким образом, больной эпилепсией незаконный сын…. Имел ли он шансы на трон? Сам по себе – нет, он не представлял собой значимой фигуры. Можно представить его в виде «пешки, прошедшей в ферзи», за которой стоят какие-то силы, и в этом плане он мало чем отличался от того же Григория Отрепьева.
В результате получилось то, что получилось: пресечённая династия, вернее династическая линия. Претенденты из других линий той же династии Рюриковичей, а также претендент из Гедиминовичей – Владислав. Говорить о «законности» претензий тут вряд ли приходится, потому что закона о наследии как такового не существовало. Таким образом, приход Владислава с войском – не какая-то отдельная «польско-русская война», и тем более, не «иноземная оккупация», а частный случай того. Что происходило в Европе не один раз – война за «наследство» (первым в голову приходит испанское).
Определение «оккупация» мы получаем из так называемой романовской версии истории России, то есть версии, изрядно подредактированной и подчищенной новой династией.
Что касается самих Романовых, то их «обоснование» претензий на трон, построенное на том, что Михаил – внучатый племянник первой жены Ивана Грозного, сильно напоминает поговорку «нашего забора двоюродный плетень». Такое родство ставило Михаила в «пятый ряд» претендентов, но уж никак не делало «законным наследником» престола, что и показало последующее непризнание его Европой…
Продложение следует.