Изготовление маски производилось под наблюдением скульптора С.И. Гальберга. Мария Каменская, дочь графа Ф.П. Толстого, в описании своей встречи с Плетнёвым в день смерти Пушкина свидетельствует, что непосредственно снятием маски занимался формовщик-литейщик Балин, которого пригласил ее отец.
Наибольшую ценность представляют маски первого отлива, изготовленные непосредственно с отпечатка лица в гипсе. Из письма Н.И. Любимова к М.П. Погодину от 22 февраля 1837 года известно, что таких копий было изготовлено не более 15, все они были заказаны В.А. Жуковским и вскоре розданы. Достоверно известно местонахождение лишь четырёх масок первого отлива.
В 1898 году профессор Киевского Императорского университета св. Владимира В.А. Удинцев познакомился в Париже с коллекционером А.Ф. Онегиным. Онегин сообщил, что у него находится одна из посмертных масок Пушкина, с которой воспроизведены копии. Удинцев, вернувшись в Киев, 21 августа 1898 г. написал заявление в Правление университета с предложением обратиться к коллекционеру с просьбой пожертвовать одну маску поэта Университету св. Владимира, и 3 сентября в Париж было отправлено письмо.
Ответ Онегина на имя ректора Ф. Я. Фортинского пришёл в апреле следующего года: "Многоуважаемый Фёдор Яковлевич! Сегодня 2 (14) апреля отправил я большою скоростью на Ваше имя — в Университет — большой ящик [...] с 17-ю масками с лица А.С. Пушкина. Отправил его именно к Вам, как к первому из обратившихся ко мне с заявлением желания получить маску Пушкина для вверенного Вам Университета...".
Одним из отличий масок первого и "онегинского" отлива является одна важная деталь, которая четко видна лишь на оригинальных экземплярах посмертной маски поэта. Она относится к техническим просчетам П. Балина: в процессе изготовления формы он местами неудачно заливал и распределял гипс по лицу покойного. В результате произошло придавливание кончика носа, что привело при отверждении гипса к частичному защемлению его правой части. В отлитой маске нос приобрел «восточную» орлиную форму, а сбоку на его кончике образовалась маленькая складка. А, например, в маске из московского Музея Пушкина помимо прочих отличий от копий первого отлива, стерлась характерная фактура кожи лица и практически исчезла складка кожи на кончике носа, а его "восточная" форма осталась.