Перевал остался позади. Ещё за километр «услышали» голос реки. Но о сплаве пока рано думать: мелковата и бурна Унья. Принимая к себе речки и ручейки, стремительно несёт она свои воды к великой северной реке Печоре. Бредём вниз берегом реки без тропы через кустарник и колодник. Двадцать километров бездорожья утомляют. Только в слиянии Большой и Малой Уньи собираем катамараны, начинаем сплав.
Река подхватывает наши судёнышки, бросает на бесконечную гряду бурунов. Мелькают берега. Еле успеваем уходить от острых подводных камней. Проскочив полсотни километров, река замедляет бег, появляются острова и высокие известняковые скалы. Едва не прозевали Уньинскую пещеру, вход которой с реки не виден. Пещера открывается большой мрачной аркой. В пещере сыро, как в нашей Смолинской. Фонари выхватывают из темноты подземные коридоры и залы. Пол во многих местах носит следы раскопок Третьего отряда Вологодской археологической экспедиции. Неподалёку от входа валяется «забытая» учёными кость ископаемого животного. Пещера использовалась древними людьми в эпоху камня, в средневековье в ней совершали жертвоприношения лесные охотники. После впадения Кисуньи река стала шире и многоводней.
По руслу Уньи разбросаны крупные валуны, здесь река прорывается через увал Высокая Парма. Осторожно проходим Большой порог. Пять километров держим ухо востро: с водой не шутят. Но порог оказался не столь сложным: уровень воды достаточно высок, опасные камни закрыты. Всё чаще над рекой поднимаются скалы. Многие из них напоминают чусовские «бойцы». Внимательно осматриваем утёсы, нет ли древних рисунков.
Особенно интересует Камень Писаный, но какая скала на Унье носит это название, мы «не в курсе». А деревня Усть-Бёрдыш ещё не скоро, и спросить некого. Археолог В.Н. Чернецов отмечал, что последняя и самая северо-западная группа наскальных изображений Урала расположена в среднем течении реки Вишеры. Здесь ещё с 17-го века известны две скалы с писаницами - камни Моховой и Писаный. Хотелось бы сделать на Унье, находящейся севернее Вишеры, «скромное» научное открытие. Проплываем мимо скалы из белоснежного известняка, скала буквально магнитит наши взоры, но рисунков не видать. За утёсом Первокаменным показались строения единственной на Унье деревни Усть-Бёрдыш.
В четырёх избах живёт семья потомков старообрядцев. В Печёрском крае раскольники появились в начале 18-го века. Так называемые «строгие пустынники» забирались в непролазные дебри по рекам Щугор, Илыч, Подчерем. За «верными» шли «менее строгие», они рубили избы, осваивали необжитые места. До появления староверов, в самых верховьях Уньи, близ гор, стояли юрты вогулов Минея и Алексея Укладовых. Вскоре вогулы ушли на Лозьву, почувствовав ущемление своих прав на лесные угодья. В Усть-Бёрдыше, куда мы приплыли, патриарх местного семейства Чагин - этакий старичок-лесовичок, вертел головой, на вопросы загадочно улыбался, забавно посвистывал носом, словно охотничьим манком. Узнали, что белоснежная скала - и есть Писаный Камень, но происхождение названия скалы выяснить не удалось. Идти пешком до скалы для детального осмотра не было времени. До революции, у деревни, на левом берегу Уньи, на базе местных залежей бурого железняка, десяток лет работало кустарное чугунолитейное предприятие крестьянина-предпринимателя Лукьянова. О существовании предприятия свидетельствуют фундамент здания и разбросанное по лесу заводское железо. Возле устья речки Бёрдыш имеется скальный навес, под которым археологами обнаружено жертвенное место. На следующий день уходим из Коми АССР в Пермскую область. Снова пешком через тайгу. Бросок к деревне Черепаново на реку Колву вошёл «золотыми скрижалями» в летопись нашего похода. Дорога, а по местному «волок», по которой возили «лукьяновский чугун» в далёкую Чердынь, представляла из себя тропу в тридцать три километра длиной, сплошь заваленную огромными елями и пихтами, после прошлогоднего «лесного урагана».
На языке местных военных такой «ураган» называется «ударная волна». В вечерних сумерках вброд пересекаем сонную Колву и, смертельно усталые, попадаем в Черепаново. Это медвежий угол, край земли пермской. До шоссейных дорог отсюда можно добраться только на тракторе, и только зимой. Но нам зимы не ждать. Сотню километров удаётся преодолеть сначала на моторной лодке, затем на «зэковском» грузовичке, а дальше - маленьким АН-2 улететь в Березники на поезд.
Под стук вагонных колёс вспоминаем пройденный маршрут, строим планы грядущих походов.