Название сериала почему-то синонимично вышедшему в 2014 году фильму «Территория» режиссера А. Мельника. Ну ладно, не беда, это другая территория, зритель не запутается.
Все начинается с раздолбанного автобуса, который едет в буквальном смысле в Никуда с «заколдованным» водителем. Это прямая отсылка к «Разводу супругов» К. Льюиса, где автобус является связующим звеном между Миром людей, Адом и Раем. Интересно, а сценаристы задумывались над этим?
Егор и дядя прибывают в затерянную в пермских лесах деревню к сельскому участковому Мурзину(А. Розин), чтобы сообщить о пропавших родителях-этнографах. Здесь мы попадаем уже в «Божественную комедию» Данте, и милиционер(чего-то не нравится мне слово «полицейский») с этого момента становится гидом по этим мрачным местам, где странным образом уживаются местные колдовские обряды и службы в православных храмах. Всегда в нужный момент он оказывается поблизости.
Но вот первое приключение, водитель умирает, милиционер «выезжает на труп» и в этом странном месте Егору и его дяде приходится двигаться пешком. Ещё и девушки-филологи попадаются, специалистки по считалочкам и заговорам.
Начинается опасное лесное путешествие с заходами на Городище и деревню в духе «Охоты на Пиранью». Правда, роли «суперменов» исполняют не В. Машков и Е. Миронов, а А. Мерзликин и Глеб Калюжный. Ну понятно, время и место другие… По пути им, прямо как в хорошей русской сказке, встречаются добрые и злые персонажи. Настоящее исчадие Ада, правда, мы ещё пока не увидели. Но в преддверии настоящих сил Зла не очень понятны действия местной то ли ведьмы, то ли умалишенной Шуры. Она Егору показывает автомобиль его родителей, его дядю Николая заманивает в яму с кольями, да и сама потом с истошным криком бросается на отьезжающую машину. К тому же она является женой участкового Мурзина…Ну, будем считать, что ее непоследовательность и противоречивость действий связана , скорее, не с колдовскими обрядами, а с психическим расстройством. Возможно, ее безобидность для тамошнего общества и понимает Егор, когда выпускает ее из сарая.
Теперь задам простой вопрос, который всегда возникает после просмотра хорора: «Когда мне было страшно?» Отвечу банальностью: а не было мне страшно. Были, конечно, некоторые моменты…
Но, видите ли, господа сценаристы, по-настоящему страшно бывает не тогда, когда нам во весь экран демонстрируют горящую бабулю или рубят ее обугленную руку, загружают-выгружают из машины ящики с человеческими костями, блюют чернотой, перемазываются кровью, показывают страшилки в ванной. Эти приемы напоминают старый советский аттракцион, когда ты едешь в игрушечном вагоне по стареньким рельсам в темном тоннеле. Периодически твой паровозик резко тормозит у обмотанных электрогирляндами глянцевых черепов, и, наверное, надо бояться. Но вот не страшно.
По настоящему страшно становится, когда в кадре нагнетается особая атмосфера. Именно атмосфера. То есть когда не руками обгорелыми тебе в морду тыкают.
Встречаются ли такие моменты в «Территории»? Безусловно да, но насколько они были запланированы, вот в чем вопрос.
В ночном походе Егора и Тани за водой по шатким доскам у шлагбаума, в факельном шествии деревенских «за девкой-икоткой», в старых домах с этим убогим бытом, безликими мертвыми фотографиями и иконами, удается «поймать» на камеру зловещую обстановку. На самом деле, в наших полуживых деревнях подобная мертвечинка отовсюду веет… Но хотелось бы, чтобы таких «нестабильных» для психики моментов в этом сериале было больше. А дешевого маскарада поменьше.
И ещё немаловажный момент. Вспомним А. П. Чехова : «Нельзя ставить на сцене заряженное ружье, если никто не имеет в виду выстрелить из него». То есть, если бабка-колдунья «портит» именно Таню, подавая ей пирог с «икоткой», то Николаю, которому она же демонстративно подает рюмку с какой-то сомнительной настойкой, тоже должно хотя бы немного «поплохеть». А то получается не очень логично. Надя и Егор «обереглись» во время этой трапезы каждый по-своему, Николай и Таня-нет. В результате проблемы почему-то только у Тани. Да и помимо этого момента, нам показывают разные шуркины обереги, свиные головы в неизвестном месте перед поездкой на Городище; Хорь перед тем, как выпытать у икотки тайну, с наслаждением разделывает гигантского свина. Но пока эти аксессуары в самом фильме «не работают».
Надеемся, что в следующих сериях вся эта коллекция окажет влияние на сюжет, в противном случае обилие ритуальных предметов и действий просто превратится в очередную «Выставку достижений народного хозяйства».