Исповедница Хиония Архангельская
17 октября Русская Православная Церковь празднует память исповедницы Хионии Архангельской. Святую исповедницу Хионию можно назвать молитвенницей за устроение благочестивой христианской семьи.
Она была женой священномученика Тихона (Архангельского), пострадавшего в 1937 году. В семье Архангельских родилось восемнадцать детей, из которых выжили лишь девять. Воспитанием детей занималась мать, она учила их молиться, водила в церковь во все церковные праздники, соблюдать по церковному Уставу посты, во время которых откладывались все светские книги, и во время рукоделия читался Закон Божий.
Первым был арестован отец Тихон и через два месяца приговорён к расстрелу. На вопрос есть ли у него оружие, тот ответил: «Есть! Крест и молитва!»
Во время отъезда Хионии Ивановны за ней пришли представители власти, чтобы арестовать жену священника. Вернувшись от родственников, она сама пошла в сельсовет, сказав, что прятаться не будет: «… И уж раз вызывали, я сама лучше пойду к ним».
Хионию Ивановну арестовали. Ещё до официальных допросов она начала писать детям письмо и писала его урывками до завершения следствия.
«14/ХII. Дорогие мои дети, – писала она, – вот три дня я в клетке, а думаю – вечность. Допроса форменного не было еще, но спросили, верю я в то, что Бог спас евреев, потопив фараона в море, я сказала, верю, и за это меня назвали троцкисткой, которых нужно уничтожать, как врагов советской власти. Теперь я на себе испытала, как слово Спасителя ни едино не пройдет не исполнено. Я в жизни своей имела всегда грех судить, других осуждала без всякого на то права, и вот теперь сама попала под суд, а если б никого не судила, была бы не судима. Была властна, все делала, как мне угодно, вот теперь лишили свободы, без разрешения и на двор не ходим, а терпим от раннего вечера до полного рассвета, что некоторым мучительно, поэтому приходится больше говеть и меньше есть и пить. Дорогие мои, возьмите себе на память о мне хоть по маленькой вещичке из бедного моего имущества. Дорóгой Володя просил карточку, дайте ему... и с птичками мою кружку, она у Веры в квартире, – Володе. Лене – швейную машину и чайную ложечку. Ируша, если ты не получила по квитанции деньги, то у Лены есть папины деньги, немного, тогда вместе их тратьте, а о нас с отцом не поскупитесь, лампаду Господу жгите и молитесь, чтоб Господь меня и вас укрепил в Его святой вере. Не судите меня, но, прошу, простите и молитесь. Дорогого Мишу и Володю очень жалею, но если они женятся в такое трудное время, то еще больше жалею; но если не могут не жениться, то выбирайте жену с благословения Божия, а по-собачьи не сходитесь, можно благословение получить – знаете, как. Кому из вас папин крест на память, но не для поругания, дорогой Володя, бойся Бога прогневлять. Славу мне очень жаль, как он заблудился, откуда нет возврата, но для Бога ничего невозможного нет – Он разбойника спас во едином часе. Сподоби, Господи, заблудшихся детей моих спасти, Тебе же веси судьбами, Господи, молитвами Пречистыя Богородицы. <...>
Сию минуту меня допрашивали, чем я занимаюсь в Куймани. Вы уберетесь ли из Куймани? Вы агитацией занимаетесь против советской власти, как ваш муж, вы сектанты, не велели Ждановой идти в колхоз, и она не пошла. Я говорю, что это все ложь, никому я этого не говорила, пусть будет мне очная ставка, я лжи не боюсь, а мой муж сам против сектантов выступал. Он говорит, где ваш муж? Я говорю, не знаю. Как, не знаю? Он контрреволюционер, он сам мне сказал, что у советской власти правды нет, его нужно расстрелять; а вы уберетесь из Куймани, паразиты?
Я говорю, если прикажете, то уберусь, и давно бы убралась, если бы мне сироты не вязали рук. Что ваша дочь делает, чем занимается, на какие средства вы живете? Я говорю, дочь продала свой домишко и проживаем его. Что вы в Куймани свили гнездо? Чего не убираетесь оттуда, там люди работают, а вы паразиты? Вы у меня дождетесь лагеря, я вас в лагерь упеку. Я говорю: воля ваша. А я жизнь жила, грешила и должна понести наказание за грехи. Но начальник зашумел: враг! враг! самый настоящий враг! пишите акт (к секретарю). И проводили меня опять под замок.
Ну, дорогие, спешите убраться из Куймани быстрее, а то и Иру и всех размечут, а я прошу вас, надейтесь и молитесь – Бог не без милости, нигде Своих рабов не оставит без помощи, и молитесь Богу, чтоб Он укрепил Своих рабов, привет мой всем, всем и спасибо вам за ваши труды. Простите меня. Храни вас Господь и Его Пречистая Матерь.<...>
Судя по допросу, у начальника никакого материала не было, но он очень и очень строго шумел на меня. Я никогда ничего не говорила никому из крестьян про советскую власть, ну а ложь всегда может быть. Ну, будьте здоровы, ваша мать. Храни вас Господь».
31 декабря 1937 года Хиония Ивановна Архангельская была приговорена к восьми годам исправительно–трудовых лагерей, будучи уже больной. Она была освобождена только в 1944 году, когда стал очевиден смертельный исход болезни. Не вставая с постели, она молилась и подрабатывала шитьём, отдавая часть продуктов дочерям, а другую оставляла себе на поминки, чтобы по–возможности никого не обременить.
Скончалась исповедница Хиония Архангельская в 1945 году.
Житие исповедницы Хионии Архангельской по ссылке: http://www.fond.ru/index.php?psx=5&menu_id=352&menu_parent_id=&name_id=319&person_id=982&flag_view=3