Отобрав и определив критерии отбора текстов из трех наиболее достоверных евангелий: Фомы, Иоанна и Маркиона – для объединения их в единый общий текст, о чем речь шла в предыдущей публикации «Предисловие к будущей книге» https://zen.yandex.ru/media/id/5e15dd31dddaf400b1f6c8aa/predislovie-k-buduscei-knige-5f7b72fd71c44f0829e23b60 я решил предварить сам процесс отбора еще некоторыми замечаниями.
Когда-то, придя в церковь со своей верой в "просто Бога", я прочитал евангелие – и ничего не понял. Вроде и слова, и отдельные фразы сами по себе понятны, но общий смысл настолько ни на что привычное не похож, настолько парадоксален, что просто не вмещается в сознание обычного нерелигиозного человека.
Прошли годы, пока я научился путем приобретения практического опыта, осваивать заповеди Иисуса. То есть, я просто начал тупо пробовать поступать как Он поступал, и велел поступать нам. Результат был не менее парадоксален, чем все Его учение: церковные люди, моистаршие братья по вере, начали презирать меня и глумиться надо мной, поднимая на смех как умалишенного. Примеры этого я в свое время описал в своей книге «Миряне – печальнейшая повесть». Но зато сам я на практике узнал, что значит быть хрестианином: для иудеев соблазн, для эллинов – безумие. И начал постепенно постигать ДЛЯ СЕБЯ смысл и значение евангельских слов и дел Иисуса. Потом, будучи уже священником, я всякий раз, когда говорил очередную проповедь на евангельское чтение, делился своими открытиями смыслов этих чтений со своими прихожанами. Так постепенно возникла и собралась серия моих брошюр «Читая евангелие», которая в свое время имела большой успех распространения в рпц и не только.
Прошли годы, и я естественным образом перерос и перешагнул узкие рамки ведомственных церковных толкований евангелий, узнав многое из того, что хотелось бы не узнать вовсе: о намеренных искажениях Учения Иисуса церковной корпорацией самозваной иерархии, лживо и лукаво числящей себя, любимых, от Самого Иисуса; о фальсификациях и подлогах священных текстов Нового Завета; о нарочитой иудаизации Личности Иисуса, постепенно превращенного жидовствующей церковной апологетикой в потомственного еврейского проповедника иудаизма; о подмене «по умолчанию» в церковном богословии проповеданного Иисусом Бога-Отца еврейским родовым «богом» Иеговой, оказавшимся на поверку несуществующим сказочным персонажем древнееврейских языческих суеверий; о фальшивости авторства синоптических евангелий, написанных вовсе не обозначенными в названиях апостолами, живыми свидетелями Иисуса, но беззвестными фальсификаторами-иудаизаторами в поздней второй половине второго века, когда уже никого из апостолов не было в живых уже целое столетие (и потому достоверность описанного в них стремится к нулю); о бесконечных дальнейших подменах подчистках и исправлениях в евангельских текстах в угоду политическому моменту и соответствующей прихоти сановных заказчиков бессовестными и угодливыми к начальству переписчиками; о бесстыдном бестрепетном вложении в уста Иисуса того, чего Он никогда не говорил и просто не мог бы сказать никогда в принципе – все то, что, узнав, хотелось бы забыть навсегда, чтобы по прежнему пребывать в первоначальной радости Обретения Веры.
Но, однако, и те жалкие огрызки Учения Иисуса, которые все же остались в канонических евангелиях современного Нового Завета, отозвались Гласом Божиим в моем сердце, как и в сердцах мирриадов других верующих в Сына Божия за прошедшие тысячелетия бытования Его Церкви на земле несмотря на все ухищрения его врагов и предателей по искореннеию и безнадежному искажению их Веры. И Евангелие Иисуса написалось Его Рукой на скрижалях моего и их сердец – каждому свое.
И потому я дерзаю сказать, что, отбирая евангельские речения в единый текст, я, несмотря на выработанные мной критерии отбора, упомянутые выше, все равно буду субъективен в оценках, что включить, а что – нет. Я не считаю себя обязанным объяснять, почему не стал включать какие-то фрагменты, возможно, кому-то очень дорогие – это мое право на субъективность. Конечно, я постараюсь всякий раз объяснить в примечаниях свой выбор, но отнюдь не вменяю этого себе в обязанность. Мои читатели могут сколько угодно винить меня в предвзятости, в необъективности и даже в ненаучности такого подхода – но я все равно оставляю за собой свое право на субъективность, ссылаясь на ровно такое же право всех тех, кто под видом научности исследования историчности Иисуса представлял своим читателям – всего лишь – собственную интерпретацию и свое субъективное ТОЛКОВАНИЕ все тех же евангельских текстов под видом научной объективности «исследований». НИКТО из научных библеистов за более чем три сотни лет теологической библеистики так и не сумел выйти за пределы компетенции толкователей и интерпретаторов евангельских текстов, на поверку - вполне субъективных.
Итак, я объявляю, что не обязан никому, кроме Иисуса, отчетом в том, почему отверг те или иные логии Иисуса и описанные события при составлении единого текста: если не понимаю написанного, или не верю описанному – это мой главный критерий, подобно «не верю!» Станиславского.
Потому что это – МОЕ Евангелие, и составляю я его для себя и под себя, под свои представления о том, каким был ЖИВОЙ Иисус при Его земной жизни, каким Он представляется мне. И пусть простят меня те, кому Он в моем представлении не понравится. Каждый, следующий за Ним, видит Его по-своему, и каждый пусть прочтет о Нем на скрижалях собственного сердца – и только так сможет узнать правду для СЕБЯ. И, сравнив с моей правдой, узнать и убедиться, что Иисус Один для всех, но для каждого Он – свой.