Настоящий мужчина должен уметь жарить яичницу.
А для настоящей яичницы непременно нужен один спелый помидор- так дядя Усмон говорил .
Рука нашарила в котомке что-то прохладное, но тут же палец уткнулся в мокрое. Я вытащил помидор на свет. Тёмно-красный, с зелёным цветочком, он пах, как тогда, в детстве, у бабушки на огороде. Поднёс к носу, вдохнул травяной запах хвостика, повернул другим боком.…Так и есть. Белые бациллы добрались до самого совершенства, царя природы – помо-де –оро, золотого яблока, как называли его испанцы. Изрезали, испоганили серо-чёрной гнилью другой бочок. Нос уловил кислятину, рука тут же понесла томат к мусорке. Жаль красавца.
Вооружённый теперь знанием о том, что могут быть и испорченные, раскрыл сумку, и глаза просто выел победный красный цвет. Вот они, мои красавцы! Крупные, довольные собой, а вот - маленькие и бойкие. Выбор пал на шикарного раздолбая, который удобно улёгся в моей руке, бодря холодком кожу ладони.
Вымыл под сильной струёй воды, а тому - что в лоб, что по лбу, – красуясь, держит капельки на своей лоснистой коже.
Теперь предстояло самое трудное. Я видел не раз, как Усмон непостижимым образом в пару секунд шинковал огромные помидоры здоровым ножом, похожим на тесак. Нож просвистывал вплотную к пальцам, но не задевал их – я точно видел, крови не было, и пальцы были целы! Тонкие, прозрачные, толщиной с папиросную бумагу, будто лепестки, падали розовые, с семенами, ломти. Я мог бы часами наблюдать за действом, но всё готовилось в минуты. В такие моменты дядя Усмон превращался в оракула и голос его доносился будто с неба.
….Зачёрпывал огромной ручищей эти лепестки, швырял на сковороду, тушил и заливал яйцом.
…Далеко мне до дяди Усмона.. И тесака не было, пришлось взять обычный нож. Вот выучусь этому мастерству, и дядя Усмон скажет: «ты отличным парнем вырос, настоящий мужчина!».
Впрочем, яичница и так получилась – подчистил всю сковородку.
