Выходной. Людмила выглянула в окно и сказала : «Все парами ,все парами- только мы вертим шарами» ( глазами то есть). Я и Тоня кинулись к окну. Около клуба двое парней, смеясь, обстреливали снежками незамужнюю повариху Татьяну, проходившую мимо них. «Заигрывают…» - вздохнула Тоня. «А мы-то что сидим дома?» «Как что?! Нам к урокам готовиться надо!» «Девки! Давайте хоть магнитофон включим! Санька песню новую записал. Сколь хороша!» «Включай!»
«Миллион, миллион алых роз
Из окна, из окна видишь ты…»
Мы замолчали, заслушавшись, а затем продолжили работу.
Парней в селе было много. Весёлые и пьяные бродили они вечерами по улицам в поисках второй своей половинки. А девчонки прятались от настырных ухажёров. Однажды Тоня даже в шифоньер забралась, чтобы Булкин Лёшка, зайдя к нам в квартиру увидел, что её нет дома и убрался восвояси. Вот смеха потом было…
-«Зачем ты пьёшь? Ведь ты неплохой парень. С тобой любая девчонка гулять будет, если ты пить не будешь!» -отчитывала я как ученика одного из ухажёров.
-«Да, я трезвый никогда в клуб на танцы не приду! Стесняюсь!» ( А пьяным мотаться на виду у всех он не стесняется! Где логика?)
«Храбрые пьяные зайцы»- так я мысленно называла здешних парней.
Ни одна девушка в селе не оставалась без внимания. Я столько приятного услышала в свой адрес, сколько не слышала за все свои 23 года. Меня называли и «баской» (красивой), симпатичной и хорошенькой, «бахористой» (общительной, разговорчивой). А когда один из парней меня в платочке увидел, то вообще красавицей назвал!
Городские парни скупы на комплименты. Однажды мой ровесник сказал мне, спустя 20 лет, что в юности я очень красивая была. А я подумала: «Ну что же ты молчал в то время? Ведь я считала себя невзрачной девушкой , на которую ни один парень не обращает внимания.»
Только в деревне я почувствовала себя привлекательной. Пела на сцене клуба, участвовала в спектаклях, вальсировала на осеннем балу…
Газета «Комсомольское племя» и областное радио призывало сельских девушек-комсомолок перевоспитывать молодых механизаторов и шофёров, вставших на шаткую стезю пьянства. Вернуть их на правильный путь! Я почувствовала себя революционеркой! Ведь эти слова относились и ко мне!
«Приглянулся» мне Коля Белкин Фомича ( в деревне было три Коли Белкиных и чтобы их различать к имени и фамилии добавляли отчество отца, а при отсутствии такового –отчество матери. К слову сказать, и Сани Лисиных было трое. В разговоре их называли так: Саня-ангел, Саня-бес, Саня Манин и всем было понятно о котором из них идёт речь.
Чем мне понравился Коля Белкин? Во-первых, когда он улыбался, на щеках у него появлялись ямочки. Во- вторых он поставил на место дверь, которую сняли с петель буйные пьяные ухажёры. И ещё : его давно на селе никто не видел пьяным и он проявлял ко мне интерес (мы уже дважды танцевали с ним в клубе).
Однажды он пришёл к нам в гости. Сидел на стуле и смущаясь пытался поддержать разговор. Затем разговорился и рассказал интересный случай из его жизни. Как-то работал он в поле недалеко от леса. Решил перекусить. Подъехал к лесной опушке и заглушил мотор. Только достал завёрнутый в газету «обед», как кусты закачались, сучья затрещали и на поляну вышел медведь. Огромный такой! Шерсть вся в репьях. Подошёл он к трактору, принюхался и «бац» по двери лапой. Трактор аж покачнулся! Затаился Коля, дышать боится. А медведь опять по трактору «бац». Того и гляди опрокинет его. Что делать? Но тут сообразил Николай, что надо двигатель включить. Затарахтел трактор- отпрянул медведь и недовольно рыча скрылся в кустах.
После того как мы в клубе с Колей сели рядышком кино смотреть, по деревне пошёл слух, что скоро свадьба у нас.