Редкий храбрец станет утверждать, что современная Россия является образцом политического и экономического устройства. Кто-то в связи с этим ратует за продолжение перестройки и всего того, что с ней связано, включая залоговые аукционы. Кто-то видит в своих тревожных снах водворение на трон очередного монарха. А кто-то, напротив, мечтает о воссоздании низовых организаций по образу и подобию ленинского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса» с целью завершения строительства развитого социализма. Если говорить о последних, то им, скорее всего, неизвестно, что развитой социализм уже был построен в России в период между 1870-1880 годами. Местом реализации пунктов «Манифеста коммунистической партии», который также принято называть «Программой минимум», стал Путиловский завод. Тот самый, что первоначально располагался на восьми гектарах земли в небольшом удалении от Петергофского тракта.
Итак, обратимся к тому документу, который был упомянут во вводной части статьи. Главное, в чем обвиняли первые марксисты представителей чуждого им класса, было то, что капиталист разлучил рабочего со средствами производства, равно как и с продуктам его труда. Дабы исправить этот досадный просчет, Николай Иванович Путилов, разрешил рабочим покупать акции своего завода. Квалифицированные рабочие могли себе это позволить, так средний их средний заработок колебался от шестидесяти до восьмидесяти рублей в месяц. Именно столько получали во время царствования Александра Второго врачи и учителя. Сразу хочу заметить, что речь не идет о так называемом «народном капитализме», прежде всего потому, что последний, кроме долевого участия в прибылях, не предусматривает иных льгот для трудовой части населения. Путилов же, в первый год своего удачного хозяйствования сам определил для себя, что треть от своих прибылей он пустит на развитие социальной базы. Но к этому вопросу мы еще вернемся, а пока заметим, что своим решением он выполнил следующий пункт «Манифеста коммунистической партии», говорящий о необходимости ведения в стране большого прогрессивного налога с производителей.
Возвращаясь к покупке акций рабочими, можно добавить, что никаких мажоритарных акционеров, которые одни могут решать вопрос о том выплачивать мелким акционерам дивиденды или не выплачивать, на Путиловском заводе в ту пору не было. Вопрос о вы-плате держателям акций дивидендов решал сам Путилов. И решал положительно. «Акционерное общество Путиловских заводов» возникло позднее. И не от хорошей жизни.
Идем далее. Коммунисты образца 1848 года – год написания «Манифеста» - ратовали за общественное воспитание детей и соединения их учебы с производительным трудом. (См. «Манифест коммунистической партии»). Реализуя эту программу буквально, что называется, по пунктам, Путилов открывает на территории завода школы для детей рабочих днем и вечерние школы для их родителей по вечерам. Этим одним уже выполняется следующий пункт «Манифеста», который требует исключить на производствах детский труд. Понятно, что раз дети рабочих обязаны были посещать в утренние часы школу, то работать в заводских цехах они никак не могли. Если говорить о соединении учебы с производственной практикой, то существовали кружки для детей рабочих. Кстати будет упомянуть, что на Обуховском заводе, который Путилов создавал вместе с Обуховым, судомодельный кружок вел сын инженера Василия Колчака - тот самый Александр Васильевич Колчак. Кроме этого, на территории завода были открыты библиотека для рабочих и самодеятельный театр. Можно смеяться, но требование повышать культурный уровень трудящихся с тем, чтобы они открыли для себя мир, или, говоря по-научному, двери в социум, также является одним из требований «Манифеста». Боле того, дабы рабочие Путиловского завода могли поводить свой летний отпуск на природе, Путилов снимал и покупал дворянские дачи на Петергофском шоссе и в районе нынешних железнодорожных станций Ланская - Парголово.
А теперь особое внимание! Пункт о бесплатной медицине, не включен в коммунистическую «Программу минимум». Это требование содержит в себе большевистская «Программа максимум», но и этот пункт тоже был выполнен Путиловым. При Путиловском заводе существовала медицинская часть, где рабочим могла быть оказана первая помощь и при необходимости выписать направление в одну из городских больниц, обслуживавших средние слои населения.
Те же, кому не удалось сделать то, что сделал Путилов, имеют обыкновение обвинять его в том, что Путиловский завод был буквально окружен питейными заведениями. Разного рода распивочными и кабаками. Но известно, что рыба ищет, где глубже, а лавочник и купец, где деньги. А деньги у рабочих Путиловского завода были. Правда, случалось, что какой-то рабочий, поддавшись соблазну, сильно запивал. На день, на два, а то и на всю неделю. Ни один из них не был в грубой форме вытолкнут за ворота. Помня о том, что выучить нового рабочего станет дороже, чем вывести из запоя старого, Путилов лично говорил с провинившемся, А, если требовалось, покупал ему новую одежду взамен пропитой, и просил вернуться к станку. Хочется остановится и на такой форме социальной поддержки как потребительский кредит. Напрасно думать, что это благо является заслугой ЦК КПСС, образца 1970 года. Потребительский кредит (требование «Программы максимум» - прим. Авт.) существовал на Путиловском заводе задолго до этого. Иногда случалось так, что кто-либо из рабочих покупал промышленных товаров на всю получку. И в итоге видел в своей расчетной книжке вместо суммы, так называемую «змейку». То есть, видел прочерк. Как же ему было дожить до следующей получки? Не идти же воровать. И рабочий не шел воровать. Он направлялся в магазин при заводе и набирал там продуктов по заборной квитанции, которые с небольшой скидкой перепродавал лавочникам. Часть продуктов, разумеется, оставляя себе и своей семье. Так у рабочего появлялись наличные деньги. Но очередной получку он опять не получал, так как она была удержана в счет отпущенных ему из заводского магазина продуктов питания. Как же было выпутаться рабочему человеку из этой, казалось бы, хоть и сытой, но все же вечной кабалы. Да очень просто. Раз в год все на Путиловском заводе получали большую премию. Эту премию рабочий, купивший ранее своей жене в счет потребительского кредита швейную машинку, и просил удержать с него в счет погашения долга за взятые в магазине продукты. И следующую получку от получал уже наличными сполна.
Здесь мы все время говорим о выполнении Путиловым статей - требований «Манифеста коммунистической партии» и не упоминаем о самой работе. А она, как и на всех крупных заводах, отнюдь не была легкой. Случались и тяжелые травмы. Именно поэтому в планах Путилова было строительство пансионата для инвалидов труда без оплаты последними проживания. Кто-то может сказать, что свою социальную программу Путилов целиком скопировал с заводов Альфреда Круппа, жена которого Берта (ее именем была названа пушка «Большая Берта - прим. Авт.) треть своего рабочего времени уделяла социальной работе. Времени, заметим, но не средств. Как это делал Путилов. Путилов ни разу за свою жизнь не был в отпуске и не мог поехать за границу, чтобы перенять чей-то опыт. Не имел он и поместья. Не имел даже своего дома. Не имел и дорогого выезда. Всю свою жизнь миллионер Путилов прожил в съемной квартире дома № 9 по Большой Конюшенной улице в Санкт-Петербурге.
Нельзя не упомянуть в связи с этим тех грандиозных праздников, которые Путилов устраивал для своих рабочих после изготовления очередного миллиона пудов стальных рельсов. Завод останавливался на три дня. Во двор выкатывались бочки с вином и пивом. Во дворе заливались катальный горки. Весь завод сиял огнями иллюминации. Но и этого мало. В кузнице накрывались столы для двух с половиной тысяч рабочих, рядом были расположены столы для петербургской знати. Первые лица, включая великого князя Константина Николаевича, произносили здравицы в честь рабочих и хозяина завода. А возле проходной стояли арендованные тройки, готовые развести домой тех, кто устал от праздника. Разумеется, это были рабочие, потому что знать уезжала в своих экипажах и каретах. К сбруям лошадей, развозивших рабочих по домам, были привязаны колокольчики. В первой тройке всегда ехал сам Путилов. Рабочие, ехавшие следом, провожали его до самого дома, оглашая улицы веселыми выкриками и песнями. И весь Санкт-Петербург знал, что это гуляют рабочие Путиловского завода. А узнать их было легко. Всем тем рабочим, которые отработали у него не менее десяти лет, Путилов заказывал суконные кафтаны из дорогого черного цвета с золотым шитьем – позументами. Согласитесь, сегодня все это звучит, как некая фантастическая притча.
Реализуя пункт «Манифеста», предполагавшего участие рабочих в управлении производством, Путилов не принимал ответственных решений, не посоветовавшись с квалифицированными рабочими. Единственные люди, с которыми Путилов расставался без сожаления, были мастера, замеченные в фактах мздоимства или намеренно грубого поведения в отношении рабочих. И это не удивительно, если помнить утверждение Путилова о том, что главным врагом производительности труда является социальная ненависть.
Став миллионером буквально за год, Путилов вкладывал почти всю прибыль в развитие производства. Это условие роста, которого так не хватает сегодняшним хозяевам производств.
Некоторые еще при жизни Путилова считали, что всеми своими успехами Путилов обязан своему врожденному авантюризму. Отчасти это так. Путилов получил военной образование – окончил Морской корпус – и он помнил заветы великих полководцев о том, что, когда врага нельзя победить, его следует обхитрить. Врагом для Путилова являлась царская бюрократическая машина. Но на определенном этапе Путилов решил дать этой махине бой. Строительством Морского канала и Морского торгового порта он мечтал разрушить мощнейшую по тем временам коррупционную схему, в которую были вовлечены чиновники военного ведомства, министерства путей сообщения и министерства финансов. Четвертой стороной в этой схеме были купцы хлеботорговцы, владельца складов на Калашниковской, ныне Синопской набережной. Но Путилов ошибочно считал, что главным его врагом является купец Степан Тарасович Овсянников. Была в этой всей авантюре иная рука, не дававшая Александру Второму принять волевое решение и приказать чиновникам выдать, обещанный Путилову кредит в размере восемнадцати миллионов рублей. Но автор сможет это вполне убедительно доказать только после того, как разыщет в архивах соответствующие бумаги. Путилову в итоге удалось разрушить упомянутую коррупционную схему, но это стоило ему жизни. Гроб с телом своего хозяина рабочие Путиловского завода несли на своих плечах, сменяя друг друга, двадцать километров. Так велик в те годы был их рабочий энтузиазм.
После смерти Николая Ивановича Путилова его завод стал собственность Государственного банка. Позже мажоритарным акционером завода стал председатель правления Русско-азиатского банка – дальний родственник Николая Путилова – Алексей Путилов. При нем порядки на заводе резко изменились, что в итоге и привело к стачке 1905 года, ставшей, по мнению авторитетных историков, началом Первой русской революции. В то же время все мы, как историки так и писатели в большом долгу перед памятью Николая Ивановича Путилова, чьими трудами была сперва одержана победа над англо-французской эскадрой, блокировавшей Санкт-Петербург, Кронштадт и Свеаборг, а затем построен развитой социализм в пределах самого крупного на северо-западе России завода. Не потому ли те, у кого это не получилось, так тщательно следили за тем, чтобы имя Путилова не упоминалось ни в одном из современных им справочников или энциклопедиях. Но истина, как известно, сама способна прокладывать себе дорогу. Ей только чуточку надо помочь.