В свои пятьдесят один год режиссёр Александер Пейн является автором семи (если не считать фильмов для взрослых и пары короткометражек) полноценных фильмов. Он слывёт неплохим сценаристом и даже имеет по этому поводу два «Оскара», ему хватает денег и идей на новые проекты, чтобы не уйти на телевидение, и даже Джордж Клуни готов работать с ним сколько угодно.
Такую судьбу можно считать вполне выдающейся для независимого-американского-режиссёра, который объявился (как и многие другие обладатели данного титула) в девяностые после каннских успехов Стивена Содерберга и братьев Коэн. И если дружба с Клуни — явление слишком распространённое, чтобы быть заслугой, то умение рассказывать истории — очевидный козырь Пейна.
В сущности, сейчас Александер Пейн — это, с некоторыми поправками, аналог Георгия Данелия, но родившийся не в Тбилиси, а в заштатной Омахе. Сходство покажется ещё более явным, если представить на месте, скажем, Николсона в «О Шмидте» Джигарханяна. Интонация советского классика близка многим режиссёрам его круга, что, скорее всего, бросается в глаза только при взгляде отсюда. Но удивительным образом только Пейн — при всей его былой увлечённости социальной сатирой и высмеиванием чрезмерной свободы выбора («Гражданка Рут» и «Выскочка») — научился также находить смешное в грустном. Экранизируя романы о кризисе среднего, пенсионного, да и любого другого возраста, он цепляется за детали и не стесняется применять закадровый монолог в самом банальном смысле этого слова. Иногда это заходит слишком далеко, чтобы не вызвать умиление, и тогда любой долгий план на лице осознавшего-всё-героя становится последним доводом в пользу фильма.
Независимый американский кинематограф — явление достаточно аморфное, чтобы изобретать новый киноязык. Дело, вероятно, в том, что так называемые «мэверики» слишком зациклены на Чехове и семейных драмах. Пейн так же, как и О. Рассел, младшая Коппола или Линклейтер, не старается сделать что-то безоговорочное. Ему порой доставляет удовольствие просто понаблюдать за физиономией Риз Уизерспун или лишний раз процитировать себя. Зато провернуть сюжетный фертель, подобный финалу «Выскочки», удаётся далеко не каждому. Да, это средний (если брать за крайности Цвигоффа и Малика) режиссёр, которого интересуют семейные ценности и пейзажи штата Небраска. И нет, это не тот случай, когда можно махнуть рукой и сказать, что так уже было. В случае с Пейном это, наоборот, первое, из-за чего его фильмы стоит любить.
Выросший на «Новом Голливуде» и итальянской классике Александер Пейн просто не может себе позволить строительство идеальных постмодернистских конструкций с грандиозным фасадом наподобие тех, что создают Тарантино или Финчер. Пейн даже самые крохотные аллюзии и цитаты разрешает лишь на съёмочной площадке, чтобы потом безжалостно вырывать их с корнем при монтаже (к примеру, так пропала из финальной версии «О Шмидте» сцена обеда, цитирующая знаменитые «Пять лёгких пьес» Рэфелсона). Естественно, ему только и остаётся, что подсматривать в окна за жизнью маленьких людей, руководствуясь при этом не научным интересом, а скорее вуайеристическим любопытством и отсутствием страха быть застуканным.
С таким подходом у Пейна герои не получаются до упора однозначными — даже вполне обаятельный на первых порах неудачник Джиаматти («На обочине») умудряется незаметно украсть деньги у собственной матери. Чего уж вспоминать про ту гору дров, которую наломал вежливый учитель в исполнении Мэттью Бродерика. В этом можно увидеть что-то от Коэнов, так же заставляющих своих героев корчиться в неудобных положениях и умолять, чтоб от них поскорей отвязались. Но такое сравнение не оправдано просто потому, что Пейн скорее посочувствует каждому персонажу, чем будет злорадствовать и путаться в иудаистских метафорах.
Своей небольшой фильмографией он достаточно ловко демонстрирует, как можно из язвительного острослова превратиться в Американского Драматурга. В «О Шмидте», конечно, не получилось совсем очеловечиться (да у кого бы с Николсоном получилось), но к «Потомкам» Пейн пришёл окончательно расчувствовавшимся шутником. В одном из недавних интервью ему припомнили, что когда-то в самом начале карьеры он зарёкся снимать маленьких детишек и милых зверушек, но вот-де на пятом фильме сломался и всё-таки отвёл для всего этого немало экранного времени, пускай даже эти дети и показывают взрослым средний палец. По большому счёту даже не важно, как он ответил на это замечание. Хотя, право слово, лучше бы показал то же самое.
P.S.
Оригинальный примирительный финал «Выскочки», который был довольно близок к книге-первоисточнику, чуть не погубил весь сатирический фильм. Такое расхождение в настроении между концовкой и всей остальной картиной Пейн объясняет тем, что с динамичным монтажом и музыкой весь меланхоличный настрой романа растерялся, в то время как уровень цинизма трудами сценарного тандема вырос в несколько раз. К счастью, от такой приторности незамедлительно вывернуло аудиторию на тест-показах — Пейн и сам был не совсем доволен результатом, ну а под давлением студии тем более пришлось всё переписывать и переснимать.
Удивительно, но возможность посмотреть первоначальный вариант появилась совсем недавно. Человек, выложивший ролик в Сеть, на очередной уличной распродаже купил кассету с «Выскочкой» за пару баксов и был изрядно поражен, когда обнаружил рабочую (очевидно, украденную из монтажной) версию картины. Оригинальный финал моментально снесли с YouTube вредные поборники копирайтов из компании Paramount Pictures. Конечно, посмотреть это видео в Сети можно — например, здесь.
Авторы: Beast Extra, Николай Зудин
Больше на Peremotka.co