Колыван, Колыван, three, two, one. Можно написать роман. Но ограничимся рассказом.
Колыван большой, Колыван шумный, Колыван не умолкает ни на секунду, Колыван синоним слову внимание. Все твое внимание и есть Колыван. Он не ходит, а плавно парит над землёй. Он не говорит, а мироточит, источает свою мудрость и знания, почерпнутые в начальной школе и в сериалах про ментов, потом многократно прокрученные в голове, и превращенные в невероятный мозаичный фарш, который водопадом Виктория извергается на всех, кто имел несчастье оказаться в радиусе поражения. Колыван напорист и неутомим. Он может всё, он знает всех. Но при этом сидит в обычной камере уже почти два года и имеет хорошие шансы задержаться в недрах пенитенциарной системы еще лет на восемь-десять.
Но Колыван выше этого, выше бытовухи, выше порядков, выше правил и уставов. У Колывана есть мама. Мама Колывана. Она почти фея, крестная фея. Она может почти всё то, что на словах может сам Колыван. Но мама действительно может, и даже без слов. Поэтому Колыван толст, умыт и имеет справку, что он Колыван, а поэтому внутренний распорядок тюрьмы на него не распространяется.
Вообще-то Колыван не Колыван, а Виктор, названный так мамой Колывана, в честь водопада Виктория. Но он так похож на Колывана из мультфильма про трёх богатырей, что даже мама Колывана величает его Колываном. Да и сам Колыван не против такого сравнения. Ведь его мультипликационный двойник так же толст, велеречив и склонен к мошенничеству. Поэтому какой уж тут Витя? Он даже апелляции подписывал - Колыван. Ну что с Колывана взять?
Кстати, манера письма Колывана — это предмет для отдельной гордости. Колыван пишет, как акын. Что в голову пришло, в ту же секунду оказывается на бумаге. Поэтому предложение Колыван может начинать с описания чудовищных условий, в которых он пребывает, а заканчивать подробностями посещения караоке "Джельсомино" зимой 2015го года. Всё это обильно сдабривается тоннами грамматических ошибок и расставленными с помощью генератора случайных чисел знаками препинания. А потом Колыван недоумевает, почему никто на его жалобы не отвечает? И начинает писать заново, больше, длиннее, необрезанней.
Вот такой наш Колыван, всем Колыванам Колыван.
Колыван, в отличие от Остапа Ибрагимовича, не чтил уголовный кодекс. Оно и понятно, ведь Колыван не какой-то там турецкоподанный, а что ни на есть полноправный гражданин Российской федерации. Взаимная неприязнь Колывана с УК выработалась ещё в раннем детстве, когда юный Колыван, характером и телосложением пока больше напоминающий Витю, воровал недозрелые яблоки в колхозном саду, и был сначала метко подстрелен зарядом бронебойной соли, а потом вместе с синяком на жопе и соплями до бороды сдан на попечение местному участковому, который не придумал ничего умнее, чем закрыть рыдающего подростка на пару часов в обезьяннике. Время в неволе Колыван провел с пользой. Он много думал, наверное, больше, чем за всю предыдущую жизнь. И надумал всем показать, что так с Колыванами не поступают.
Вот и родился новый криминальный талант. Колыван забросил учебу и посещал школу только в целях изъятия денежных средств у младшеклассников. Но вы не подумайте, Колыван не собирался строить карьеру гоп-стопщика. Колыван видел себя в более высоких сферах, а деньги, отжатые у малышей, нужны ему были в качестве начального капитала.
Набрав необходимую сумму Колыван запустил свой первый проект - безвыигрышную лотерею. На собранные деньги он купил дорогие часы с калькулятором, нарисовал фломастерами билеты, и начал их впаривать по всей школе. Схема продажи квитков была проста. Сначала Колыван махал новенькими часами перед лицом у потенциальной жертвы потенциального покупателя, потом долго и красочно рассказывал о преимуществах жизни с часами перед жизнью без оных, а затем, по секрету сообщал, что появилась уникальная возможность выиграть данный продукт японского производства, купив всего один лотерейный билетик. Подобная рекламная кампания метко била по неокрепшим детским умам, и билеты разлетались со свистом. Тем же, на кого подобная риторика не действовала, Колыван грозил огромным кулачищем, и вынуждал совершить покупку под страхом будущих побоев.
Продав достаточное количество билетов, Колыван провел розыгрыш, в котором, к «всеобщему удивлению», победил его лучший друг. Однако, если вы думаете, что Колыван просто дал другу выиграть, вы еще не познали Колывана. Колыван продал другу часы с десятипроцентным дисконтом, а уже потом устроил цирк с розыгрышем. Вот такими кристально честными схемами промышлял наш Колыван долгие годы, пока не устроился на службу в огромную государственную компанию, занимавшуюся сбором вторсырья.
Поступил на госслужбу Колыван не просто так от нечего делать, а с определенной целью – воровать. Все бы ничего, но немного пообвыкшись на новом месте, Колыван с ужасом выяснил, что отсюда давно уже всё и так вынесли. Пункты приёма вторсырья ветшали и рушились, работали там в основном те же самые люди, которые сырьё и сдавали, то есть банальные бомжи. Денег для того, чтобы расплачиваться с клиентами не было. Алкашам, притащившим пару килограммов медного провода или несколько чугунных батарей, с гордостью вручали расписку, которую, при наличие определенного везения, можно было превратить в наличные в главном офисе конторы, а можно было и не превратить. Ведь даже там наличка появлялась крайне нерегулярно. Клиенты теряли доверие к ранее уважаемой госорганизации, и тащили свои находки к конкурентам.
Перед Колываном возникла конкретная такая перспектива жизни на одну зарплату, что ни коим образом не устраивало Колывана. Не к тому он шел все эти годы, не к тому стремился. Да и ежедневное посещение караоке «Джельсомино», в компании с двумя-тремя девушками невысокой социальной ответственности, влетало Колывану в копеечку и грозило истощить запасы, нажитые непосильным трудом.
Но Колыван не был бы Колываном, если бы не нашел решение. Впрягся он в работу, вложил в государственную контору все свои деньги, начал проводить аудиты пунктов приема вторсырья, менять штат на адекватных людей, и вскоре вышла госкомпания в плюс, появились денежки и на счетах, и на руках у приемщиков. Снова потянулись в пункты вереницы людей нездорового вида, несущих, везущих, а иногда и волочащих металлолом на пару с макулатурой. Рад Колыван, рад директор, рады сотрудники, рады бомжи. Всем хорошо и денежно живется.
Пришла, однако, пора вынимать вложенные средства из оборота компании. Да не тут-то было. Набежал мгновенно зоркий Госконтроль и засадил Колывана вместе с верными ему новыми сотрудниками в следственный изолятор. Вы, наверное, поинтересуетесь, а с какого, простите, перепуга спасителя огромной госкомпании да на нары? А с такого. Ведь мы живем в самой лучшей стране, и все остальные страны нам завидуют. А чтобы жить лучше всех одной нефти мало, и даже газа недостаточно. Нужны нашему правительству для развития экономики и ресурсы таких Колыванов. Ведь Колыван жулик? Конечно, жулик! Деньги свои он наворовал? Конечно, наворовал! А то, что наворовал непонятно, где и как, так это же незначимые детали. Следователь пришьет, что надо, прокурор подпишет, а судья завизирует.
И поехал Колыван со всей своей братией на «юга», поближе к морю, морю Лаптевых. Всех осудили, никого не забыли. Даже друга Колыванова, который один раз подвозил Колывана к банкомату и то на шесть лет упекли. П – правосудие.
